ЕВАНГЕЛИЕ КАК ОНО БЫЛО МНЕ ЯВЛЕНО
265. Наставления двенадцати апостолам, приступающим к своему служению
28 августа 1945.
1Иисус с апостолами – и они все в сборе: признак того, что Иуда Искариот, сделав свое дело, присоединился к товарищам – сидит за столом дома в Капернауме. Вечер. Свет угасающего дня проникает через дверь и распахнутые окна, и они позволяют наблюдать, как пурпурный цвет заката становится каким-то нереальным темно-красно-лиловым, который по краям свивается в клубы сланцево-фиолетового оттенка, в конце переходящего в серый. Это напоминает мне брошенный в огонь лист бумаги, что загорается, подобно углям, на которые его бросили, но по краям, сперва вспыхнув, сворачивается и гаснет, становясь синевато-свинцовым, а потом – жемчужно-серым, почти белым.
«К жаре, – изрекает Петр, показывая на тучу, застилающую запад с этими его красками, – к жаре, а не к дождю. Это туман, а не облака. Эту ночь я буду спать в лодке, там попрохладнее».
«Нет. В эту ночь мы пойдем к оливковым зарослям. Мне нужно поговорить с вами. Иуда теперь уже вернулся. Пришло время поговорить. Я знаю одно продуваемое ветрами место. Там нам будем хорошо. Поднимайтесь и пойдемте».
«Это далеко?» – интересуются они, берясь за плащи.
«Нет, совсем рядом. На расстоянии броска камня[1] от последнего дома. Можете оставить свои плащи. Однако возьмите трут и огниво, чтобы мы могли разглядеть дорогу обратно».
[1] Имеется в виду бросок камня из пращи.
Они выходят из верхней комнаты и, попрощавшись с прохлаждающимся на террасе хозяином и его женой, спускаются вниз по лестнице.
Иисус решительно поворачивается спиной к озеру и, пройдя селение насквозь, идет еще двести или триста метров среди оливковых деревьев, растущих на ближайшем холмике позади селения. Он останавливается на выступающем гребне, к услугам которого, благодаря его положению и отсутствию преград, оказывается весь воздух, каким только можно насладиться в эту душную ночь.
2«Давайте сядем, и попрошу вашего внимания. Наступил час вашего благовестия. Сейчас примерно середина Моего общественного служения по подготовке сердец к Моему Царству. Теперь настало время и Моим апостолам поучаствовать в этой подготовке. Цари, решившись завоевать какое-нибудь царство, поступают так же. Сначала они присматриваются и общаются с людьми, чтобы услышать их реакцию и склонить к той цели, которую преследуют. Потом усиливают подготовительную работу, посылая в предназначенную к завоеванию страну своих доверенных гонцов. И посылают их все больше и больше, пока не узнают все географические и духовно-нравственные особенности той страны. Затем, совершив это, царь доводит дело до конца и провозглашает себя правителем того места, увенчиваясь соответствующей короной. И ради этого проливается кровь. Ибо победы всегда достаются ценой крови…»
«Мы готовы сражаться за Тебя и пролить нашу кровь», – единодушно обещают апостолы.
«Я не пролью иной крови, кроме крови Святого и святых».
«Ты хочешь начать завоевание с Храма, ворвавшись туда в час жертвоприношения?..»
«Не будем фантазировать, друзья. О его будущем вы узнаете в свое время. Но не содрогайтесь от ужаса. Уверяю вас, что Я не стану прерывать его богослужений насильственным вторжением. И все-таки они будут прерваны, и настанет вечер, когда ужас воспрепятствует предписанной молитве. Ужас, присущий грешникам. Но Я в тот вечер буду пребывать в покое. В покое будут и Мой дух, и Мое тело. В совершенном, блаженном покое…»
Иисус оглядывает Своих Двенадцать одного за другим, и это выглядит, будто бы Он двенадцать раз просматривал одну и ту же страницу и двенадцать раз читал написанное там слово: непонимание. Он улыбается и продолжает.
3«Итак, Я решил послать вас, чтобы проникнуть дальше и шире, чем это мог бы сделать Я один. Однако между Моим и вашим характером благовествования будут различия, принятые Мною из предосторожности, дабы не вводить вас в слишком тяжелые затруднения, не подвергать слишком серьезным опасностям ваши души, а также ваши тела, и не повредить Моему делу. Вы еще не настолько подкованы, чтобы уметь общаться с кем угодно без ущерба для себя и для других, и тем более не настолько подвижники, чтобы бросить вызов миру ради своих Убеждений и пойти наперекор мстительности этого мира. Поэтому, отправляясь проповедовать обо Мне, не ходите к язычникам и не входите в города самаритян, но идите к заблудшим овцам дома Израилева. Для них надо еще очень много потрудиться, ибо истинно говорю вам, что толпы народа вокруг Меня, кажущиеся вам многочисленными, это лишь сотая часть тех в Израиле, кто все еще ждет Мессию, не ведая о Нем и даже не зная, живет ли Он среди них. Несите им веру в Меня и знание обо Мне. На вашем пути проповедуйте, говоря: „Царство Небесное близко“. Пусть это будет главной вестью. На ней основывайте всю свою проповедь. Вы так много слышали от Меня об этом Царстве! Вам нужно только повторить то, что Я вам говорил. Однако человек, чтобы быть увлеченным и убежденным духовными истинами, нуждается в осязаемых приманках, словно вечный ребенок, который не выучит урока и не усвоит ремесла, если мать не поманит его лакомством, а учитель в школе или наставник в ремесле – наградой. Чтобы у вас было средство, позволяющее людям вам верить и стремиться к вам, Я наделю вас даром чудотворения…»
Апостолы, кроме Иакова Алфеева и Иоанна, вскакивают на ноги, крича, возражая или воодушевляясь – каждый в соответствии со своим характером.
На самом деле единственный, кто кичится мыслью о том, что будет творить чудеса, это Искариот, который, высказывая ни много ни мало, как ложное и корыстное обвинение, что он лелеял в душе, восклицает: «Нам давно пора было заняться этим, чтобы иметь хоть толику власти над толпами!»
Иисус бросает на него взгляд, но ничего не говорит. Петр и Зелот, заявляющие: «Нет, Господь! Мы недостойны такого! Это подобает святым», энергично возражают Иуде. Зелот: «Как ты себе позволяешь делать упрек Учителю, глупый и высокомерный человек?» Петр: «Толику? А чего ты еще желаешь, помимо чудес? Тоже стать Богом? У тебя та же чесотка, что у Люцифера?»
«Тихо! – требует Иисус. И продолжает: – Есть нечто бóльшее, чем чудо, что равным образом убеждает толпы, только еще более основательно и надолго: святая жизнь. Но от нее вы пока еще далеки, и ты, Иуда, дальше остальных. Однако дайте Мне продолжить, поскольку это долгое наставление.
4Итак, идите, исцеляя немощных, очищая прокаженных, воскрешая мертвых телом или душой, так как и тело, и душа могут быть одинаково немощными, прокаженными и мертвыми. И вы даже знаете, как творить чудеса: с помощью покаянной жизни, усердной молитвы, искреннего желания, чтобы воссияла сила Божья, глубокого смирения, подлинного человеколюбия, горячей веры и надежды, которую не смутят никакие трудности. Истинно говорю вам, что всё по плечу тому, в ком есть эти начала. Даже бесы побегут от Имени Господа, произнесенного вами, если вы обладаете всем тем, что Я перечислил. Эта сила дана вам Мною и нашим Отцом. Ее не купить ни за какие деньги. Только Наше произволение дарует ее, и только праведная жизнь ее поддерживает. Но, как она досталась вам даром, так и вы даром делитесь ею с другими, с теми, кто в ней нуждается. Горе вам, если вы унизите дар Божий, сделав его средством набивания своего кошелька. Это не ваша сила, это сила Божья. Пользуйтесь ею, но не присваивайте ее, рассуждая: „Она моя“. Как она была дана вам, так может быть и отнята. Симон Ионин совсем недавно сказал Иуде Симонову: „У тебя та же чесотка, что у Люцифера?“ Он дал правильное определение. Сказать: „Я сделаю то, что делает Бог, потому что я подобен Богу“ значит подражать Люциферу. А его наказание известно. Как известно и то, что произошло с теми двоими, которые в земном раю вкусили запретный плод, из-за подстрекательств Завистника, хотевшего заполучить в свой Ад и других несчастных, кроме уже находившихся там мятежных ангелов, но также и из-за собственной чесотки, вызванной их совершеннейшим высокомерием. Единственный плод ваших трудов, какой вам дозволено сорвать, это те души, которые вы чудесным образом добудете для Господа и которые должны быть отданы Господу. Вот ваши монеты. Никаких других. Этим сокровищем вы насладитесь в следующей жизни.
5Идите без всяких ценностей. Не берите с собой ни золота, ни серебра, ни монет в своих поясах, ни дорожных мешков с двумя и более одеждами и сменной обувью, ни посоха странника, ни оружия. Потому как ваши апостольские визиты пока что будут короткими, и накануне каждой субботы мы будем встречаться, так что вы сможете снять с себя потные одежды без необходимости носить за собой вторую смену. Не требуется и посох странника, поскольку здесь приятно ходить пешком, и то, что нужно на холмах и равнинах, весьма отлично от того, что нужно в пустынях и в высоких горах. Не требуется оружия. Оно пристало людям, не знакомым со святой бедностью и не ведающим о божественном прощении. Но у вас нет сокровищ, чтобы их охранять и защищать от разбойников. Единственно, кого надо бояться, единственный разбойник для вас – это Сатана. А он побеждается стойкостью и молитвой, а не мечом и кинжалом. Оскорбят вас – прощайте. Если с вас снимут плащ, отдайте и одежду. Останься вы даже совершенно нагими по причине кротости и удаления от богатств, вы не смутите ни ангелов Господних, ни беспредельного Божьего Целомудрия, так как ваше милосердие оденет в золото ваше нагое тело, и ваша кротость будет вам расшитым поясом, а ваше прощение, данное разбойнику, подарит вам плащ и царский венец. Так что вы будете одеты лучше, чем любой царь. И не в тленные ткани, а в нетленные материи.
Не беспокойтесь о своем пропитании. У вас всегда будет столько, сколько потребно для вашего состояния и служения, поскольку труженик заслуживает того пропитания, какое ему предлагают. Всегда. А если вдруг не позаботятся люди, то Бог позаботится о Своем труженике. Я уже давал вам понять, что, чтобы жить и проповедовать, не обязательно иметь набитые пищей животы. Это пристало нечистым животным, чья задача – разжиреть и быть заколотыми, чтобы способствовать ожирению людей. Но вы должны удобрять один лишь дух, свой или чей-то, и удобрять пищей мудрости. Премудрость же открывается уму, не отягощенному перееданием, и сердцу, питающемуся неземными вещами. Вы никогда не были так красноречивы, как после уединения на горе[2]. А тогда вы ели лишь столько, сколько было необходимо, чтобы не умереть. И все-таки к концу уединения вы были крепкими и радостными как никогда. Разве не так?
[2] Описанного в главах 164, 165.
6В какой бы город или место вы ни входили, поинтересуйтесь, если ли кто достойный, чтобы вас принять. Не потому, что вы Симон или Иуда, или Варфоломей, или Иаков, или Иоанн и так далее. Но потому, что вы посланники Господа. Будь вы в прошлом даже негодяями, убийцами, ворами, мытарями, но теперь покаявшимися и служащими Мне, вы достойны уважения, потому что вы Мои посланники. Скажу больше. Скажу: горе вам, если вы выглядите, как Мои посланники, а внутри – подлые и осатанелые. Горе вам! Преисподней не хватит для того, чего вы будете достойны за ваш обман. Но даже если бы в одно и то же время внешне вы были посланцами Бога, а при этом тайными негодяями, мытарями, ворами и убийцами, или же в сердцах у людей относительно вас имелось бы подозрение, почти уверенность, вам все равно следовало бы оказать почет и уважение, потому что вы – Мои посланники. Взгляд человека должен скользить поверх посредника и видеть посланника и конечную цель, видеть за посредником, слишком часто несовершенным, Бога и Его дело. Лишь в случаях тяжелых грехов, затрагивающих веру сердец, Я, а потом Мои преемники, позаботимся о том, чтобы отсечь этот поврежденный орган. Ибо недопустимо, чтобы из-за священника-беса гибли души верующих. Никогда не будет допустимо ради сокрытия появившихся в апостольском организме язв позволять жить в нем зараженным гангреной телам, что отталкивают своим отвратительным видом и отравляют своим бесовским зловонием.
Итак, вы выясните, какая семья самой честной жизни, где женщины умеют быть незаметными, а нравы целомудренны. И придете туда, и будете там проживать, пока не покинете это место. Не подражайте трутням, которые, полакомившись одним цветком, перелетают на другой, более сочный. Оказались ли вы в доме с хорошим ночлегом и богатой трапезой, или очутились в скромной семье, богатой только добродетелями, оставайтесь там, куда пришли. Никогда не ищите „лучшего“ для своего тела, которое погибнет. Но наоборот, отдавайте ему всегда что похуже, сохраняя все права за духом. И – говорю вам это, потому что хорошо вам поступать именно так, – насколько возможно, в своих остановках отдавайте предпочтение бедным. Дабы не унижать их и в память обо Мне, поскольку Я беден, останусь бедным и горжусь Своей бедностью, а также потому что бедные часто лучше богатых. Вы всегда встретите праведных бедняков, тогда как редко найдется богач, в ком нет какой-нибудь несправедливости. Так что не надо говорить: „Нигде я не нашел доброты, как только у богатых“, оправдывая беспокойство о своем благополучии.
Входя в дом, поздоровайтесь Моим приветствием, самым любезным из всех, какие есть. Скажите: „Да пребудет с вами мир. Да пребудет мир в этом доме“, или же: „Да придет мир в этот дом“. Действительно, вы, посланники Иисуса и Благой Вести, несете с собою мир, и ваш приход в какое-то место – это водворение в нем мира. Если дом того достоин, мир сойдет на него и останется там; если же нет – мир ваш возвратится к вам. Однако смотрите, чтобы вы сами были мирными, дабы вашим Отцом был действительно Бог. Отец всегда поможет. И вы с Божьей помощью со всем справитесь, и справитесь хорошо.
Может статься также (точнее, это наверняка случится), что найдется такой город или дом, где вас не примут и не захотят слушать ваших речей, и прогонят или осмеют, или даже станут бросать в вас камни как в надоедливых пророков. И тут вам как никогда понадобится быть мирными, смиренными и кроткими, обратив это в образ жизни. Потому что иначе верх возьмет гнев, и вы согрешите, смущая и усиливая недоверие обращаемых. Тогда как если, оказавшись изгнанными, осмеянными, преследуемыми, вы спокойно снесете оскорбление, то обратите их лучшей из проповедей: молчаливой проповедью истинной добродетели. Однажды вы встретите на своем пути сегодняшних недругов, и они скажут вам: „Мы искали вас, потому что ваше поведение убедило нас в той Истине, какую вы провозглашаете. Пожалуйста, простите нас и примите в качестве учеников. Ведь мы были с вами незнакомы, но теперь знаем вас как святых. А если вы святые, то должны быть посланниками святого, и теперь мы верим в Него“. Но когда будете уходить из города или дома, где вас не приняли, стряхните с себя даже пыль на вашей обуви, с тем чтобы гордость и черствость того места не впиталась даже в ваши подошвы. Истинно говорю вам: в день Суда с Содомом и Гоморрой обойдутся менее жестко, чем с тем городом.
7Смотрите: Я посылаю вас, словно овец к волкам. Так что будьте осторожны, как змеи, и просты, как голýбки. Вы ведь знаете, как этот мир, поистине состоящий больше из волков, чем из овец, общается даже со Мной, со Христом. Я могу защититься Своею силой и буду делать это, пока не настанет час временного торжества этого мира. Но вы такой силой не обладаете, и вам необходима бóльшая осторожность и простота. И потому бóльшая предусмотрительность, дабы пока что избегать тюрем и бичеваний.
На самом деле, несмотря на ваши заявления о желании пролить за Меня кровь, вы пока не сможете вынести даже насмешливого или гневного взгляда. Потом придет время, когда вы будете стойкими, как герои, наперекор всем гонениям, даже больше, чем герои, и ваш героизм с точки зрения мира будет невообразим, необъясним, и его назовут „безумием“. Нет, это будет не безумие! Это будет уподобление человека Богочеловеку посредством любви, и вы сможете делать то, что уже сделал Я. Чтобы понять этот героизм, нужно будет увидеть его, исследовать и судить о нем с неземных уровней. Поскольку это нечто сверхъестественное, и оно выходит за рамки всех ограничений человеческой природы. Царями, царями духа будут Мои герои, навеки царями и героями…
В то время вас будут заключать под стражу, наложат на вас руки, потащат вас на суды, поставят перед правителями и царями, дабы те судили вас и вынесли приговор за великий грех, каким в глазах мира сего является то, что вы слуги Божьи, служители и хранители Добра и наставники в добродетелях. И за это вы претерпите бичевание и тысячи видов наказаний, пока не будете убиты. И будете свидетельствовать обо Мне царям, правителям и народам, своей кровью исповедуя, что любите Христа, истинного Сына и истинного Бога.
Когда окажетесь в их руках, не переживайте о том, как отвечать и что говорить. Тогда у вас не будет других беспокойств, кроме одного: печали о ваших судьях и обвинителях, которых Сатана до того сбил с пути, что сделал слепыми по отношению к Истине. В ту минуту к вам придут нужные слова. Ваш Отец вложит их вам в уста, так что уже не вы тогда будете говорить, обращая к Вере и исповедуя Истину, а в вас будет говорить Дух вашего Отца.
8Тогда брат предаст смерти своего брата, отец – своего сына, а дети восстанут против своих родителей и умертвят их. Нет, не падайте в обморок и не паникуйте! Ответьте Мне. По-вашему, что более великое злодейство – убить отца, брата, сына, или самого Бога?»
«Бога нельзя убить», – резко отвечает Иуда Искариот.
«Это правда. Бог – это неуязвимый Дух», – подтверждает Варфоломей. Остальные, хоть и молчат, но того же мнения.
«Я есмь Бог и есмь Плоть», – спокойно говорит Иисус.
«Никто не думает Тебя убивать», – возражает Искариот.
«Прошу вас, ответьте на Мой вопрос».
«Конечно, более тяжкое – это убить Бога! Ясное дело!»
«И все-таки Бог будет убит человеком: во Плоти Богочеловека и в душе убийц Богочеловека. Следовательно, подобно тому, как свершится это злодеяние – и не вызовет ужаса у его совершителя, – точно так же свершатся и злодеяния отцов, братьев и сыновей против своих сыновей, братьев и отцов.
9Все будут ненавидеть вас из-за Моего Имени. Но тот, кто претерпит до конца, спасется. И когда вас станут преследовать в одном городе, бегите в другой. Не из трусости, но чтобы дать время новорожденной Христовой Церкви прийти уже не в возраст слабого и неумелого грудного младенца, но достичь совершеннолетия, когда она сможет бросить вызов жизни и смерти, не боясь самой Смерти. Пусть убегут те, кому Дух посоветует бежать. Как Я убежал, когда был Младенцем. Поистине в жизни Моей Церкви повторятся все превратности Моей человеческой жизни. Все. От тайны ее становления в первые смиренные времена до треволнений и интриг со стороны жестоких людей, до необходимости спасаться бегством ради продолжения существования, от бедности и неутомимой работы до многих других вещей, которые Я испытываю в настоящий момент и которые перенесу в будущем, прежде чем достигну Своего вечного торжества. Те же, кому Дух посоветует остаться, пусть остаются. Ибо, даже если они падут убитыми, они все равно будут живы и полезны для Церкви. Ведь то, что советует Дух Божий, всегда хорошо.
10Истинно говорю вам, что вы не успеете, вы и ваши преемники, пройти дороги и города Израиля, прежде чем придет Сын Человеческий. Потому что Израиль из-за своего ужасного греха будет развеян, как мякина, захваченная вихрем, и рассеян по всей земле, и пройдут столетия и одно за другим тысячелетия, и еще сверх того, прежде чем он заново соберется на гумне Арауны Иевусянина[3]. Сколько бы раз он ни пробовал это сделать прежде назначенного срока, он снова будет подхвачен вихрем и рассеян, ибо Израиль будет вынужден оплакивать свой грех столько столетий, сколько капель крови источилось из вен Агнца Божьего, принесенного в жертву за грехи мира. И Моя Церковь, которую Израиль поразит в Моем лице и в лице Моих апостолов и учеников, тоже должна будет раскрыть свои материнские объятья и постараться собрать Израиль под свой покров подобно тому, как наседка собирает разбежавшихся цыплят. Когда весь Израиль будет под покровом Христовой Церкви, тогда Я и приду.
[3] На том месте кончился мор, посланный в наказание за грех Давида (2 Цар. 24: 16–25; 1 Пар. 21: 15–30). Именно у Арауны (в Синод. пер. Орны) Иевусянина царь Давид покупает участок, где после будет построен Соломонов Храм (2 Пар. 3:1).
11Однако это всё дела будущего. Поговорим о ближайших.
Помните, что ученик не больше Учителя, а слуга не больше Хозяина. Поэтому довольно ученику быть как его Учитель, само это уже незаслуженная честь, а слуге – быть как его Хозяин, и такой дар вам – уже неземное благо. Если хозяина дома назвали Вельзевулом, то как назовут его слуг? И разве станут слуги возмущаться, если сам Хозяин не возмущается, не испытывает ненависти и не проклинает, но, сознавая Свою правоту, спокойно продолжает делать Свое дело, откладывая суд до того момента, когда, испробовав все средства убеждения, увидит их упорство во Зле? Нет, не станут слуги делать то, чего не делает их Хозяин, но скорее станут подражать Ему, сознавая, что они тоже грешники, тогда как Он был безгрешен. Так что не бойтесь тех, кто назовет вас „бесами“. Настанет день, когда истина обнаружится, и тогда станет ясно, кто был „бесом“: вы или они.
Нет ничего скрытого, чему не суждено было бы открыться, и ничего потаенного, чему не суждено было бы стать известным. То, что сейчас Я рассказываю вам в потемках и по секрету, так как мир сей недостоин знать всего сказанного Словом – и сам он пока недостоин этого, и не время еще пока обращаться с этим к недостойным, – когда наступит срок объявить обо всем, говорите об этом при свете, с кровель домов провозглашайте то, что Я сейчас нашептываю вам больше на сердце, чем на ухо. Поскольку тогда мир будет крещен Кровью, и против Сатаны поднимется знамя, благодаря которому мир, если того захочет, сумеет постичь Божьи тайны, тогда как Сатана сможет навредить лишь тем, кто сам пожелает его укуса и предпочтет его Моему поцелую. Но восемь десятых мира не захотят их постичь. Только меньшинство будет стремиться узнать всё, дабы следовать всему тому, в чем заключается Мое Учение. Не важно. Так как невозможно отделить эти две святые части от остальной нечестивой массы, все равно проповедуйте Мое Учение с кровель, проповедуйте его с горных высот, в безбрежных морях, в недрах Земли. Даже если люди не услышат, его божественные слова подхватят птицы и ветры, рыбы и волны, а земные недра сохранят его отголоски и перескажут глубинным источникам, минералам, металлам, и все они возрадуются ему, потому что они тоже сотворены Богом, чтобы быть подножием Моих ног и радостью Моему сердцу.
Не бойтесь тех, кто убивает тело, но не может убить душу, а бойтесь лишь Того, кто может отправить вашу душу в погибель и, воссоединив ее на последнем Суде с воскресшим телом, бросить их в адский огонь. Не бойтесь. Разве пара воробьев не продается за один грош? И все же, если того не попустит Отец, ни один из них не попадется, несмотря на все человеческие уловки. Так что не бойтесь. Отец знает про вас. Ему известно даже число волос у вас на голове. Вы ведь ценнее многих и многих воробьев!
И Я вам скажу, что кто открыто признает Меня перед людьми, того и Я признаю перед Моим Отцом на Небесах. Но кто отречется от Меня перед людьми, от того и Я отрекусь перед Моим Отцом. Признавать здесь означает следовать и воплощать на практике. Отрекаться означает сойти с Моего пути из малодушия, из тройственного вожделения, или из мелочного расчета, из человеческой привязанности к кому-то из ваших близких, противящихся Мне. Поскольку и такое случится.
12Не думайте, будто Я пришел на Землю водворить согласие по всей Земле. Мой мир гораздо выше расчетливых перемирий, позволяющих лавировать день за днем. Не мир пришел Я принести, а меч. Острый меч, чтобы отсечь лианы, что удерживают в грязи, и открыть пути полетам в сверхъестественное. Поэтому Я пришел отделить сына от отца, дочь от матери, невестку от свекрови. Ибо Я Тот, кто царствует и обладает всеми правами над Своими подданными. И никто не имеет таких прав на любовь, как Я. Поскольку во Мне сконцентрирована и достигает пика всякая любовь: Я и Отец, и Мать, и Супруг, и Брат, и Друг, – и как таковой люблю вас, и как таковой должен быть любим. И когда Я говорю: „Желаю“, никакие узы не в силах сопротивляться, и создание становится Моим. Вместе с Отцом Я его сотворил, Я спасаю его Собой, и Я имею на него право.
Поистине, враги человека – люди, помимо бесов. А врагами нового человека, христианина, будут его домашние с их жалобами, угрозами или мольбами. Отныне, кто будет любить отца и мать больше, чем Меня, тот недостоин Меня; кто любит сына или дочь больше, чем Меня, тот недостоин Меня. Кто не берет своего ежедневного креста – составного, сделанного из смирения, самоотречения, послушания, подвижничества, скорбей, болезней, горестей, из всего того, что являет волю Божью или является испытанием для человека, – и не идет с ним за Мной, тот недостоин Меня. Кто ценит свою земную жизнь больше, чем духовную, тот потеряет истинную Жизнь. Кто потеряет свою земную жизнь ради любви ко Мне, тот вновь обретет ее уже вечной и блаженной.
13Кто принимает вас, тот принимает Меня. Кто принимает Меня, принимает Того, кто послал Меня. Кто принимает пророка как пророка, получит награду, соответствующую той милости, что дана пророку, кто примет праведника как праведника, получит награду, соответствующую награде праведника. И это оттого, что если ты признал в пророке пророка – значит ты тоже пророк, то есть очень свят, так как тебя на руках держит Дух Божий, и если ты признаешь в праведнике праведника, то покажешь, что и сам ты праведник, поскольку сходные души узнают друг друга. Следовательно, каждому будет дано по справедливости.
Но и тому, кто подаст всего лишь чашу чистой воды кому-то из Моих служителей, будь он даже самый незначительный – а служители Иисуса есть все те, кто проповедует Его святой жизнью, и это могут быть как цари, так и нищие, как мудрецы, так и ничего не знающие, как старики, так и младенцы, поскольку во всяком возрасте и состоянии можно быть Моим учеником, – кто подаст Моему ученику просто чашу воды во имя Мое и потому, что он Мой ученик, тот, истинно говорю вам, не лишится своего вознаграждения.
14Я все сказал. Теперь помолимся, а потом пойдем домой. На рассвете отправитесь в таком порядке: Симон Ионин с Иоанном, Симон Зелот с Иудой Искариотом, Андрей с Матфеем, Иаков Алфеев с Фомой, Филипп с Иаковом Зеведеевым, Иуда, мой брат, с Варфоломеем. На этой неделе так. Потом дам новое распоряжение. Помолимся».
И они в голос молятся…