28 мая 1944, Пятидесятница, 2 часа ночи.

   ¹Безмятежное видение. Вижу какую-то местность, которую не назовешь ни равнинной, ни горной. На востоке есть какие-то горы, но они довольно далеко. Есть еще небольшая долина и другие возвышенности, более скромные и пологие, – поросшие травой нагорья. По-видимому, с этих неровностей начинается череда холмов. Местность довольно засушливая, нет никаких деревьев. Кое-где на каменистой почве растет редкая невысокая трава. Тут и там попадаются поросли приземистого колючего кустарника. На западе простирается широкий и светлый горизонт. Помимо природы я ничего не наблюдаю. Еще день, но можно сказать, что дело идет к вечеру, поскольку на западе пылает закат, в то время как на востоке, в гаснущем свете, горы уже приобрели лиловый оттенок. Начинаются сумерки, и глубокие расселины делаются еще чернее, а более приподнятые участки становятся чуть фиолетовыми.

   Иисус стоит на каменном выступе и произносит слово перед многолюдной, просто очень многолюдной толпой, расположившейся на плоскогорье. Вокруг Него ученики. Благодаря Своему непритязательному постаменту Он еще сильнее возвышается над обступающей Его толпой, состоящей из людей всех возрастов и сословий.

   Наверное, Он совершал чудеса, потому что я слышу, как Он говорит: «Не Мне, а Тому, кто послал Меня, должны вы воссылать хвалу и благодарность. И не ту хвалу, что слетает с беспечных губ, как колебание воздуха. А ту, что поднимается из сердца и является подлинным чувством вашей души. Такая хвала Богу приятна. Пусть исцеленные полюбят Господа любовью верности. И пусть Его полюбят родственники исцеленных. Не злоупотреб­ляйте даром вновь обретенного здоровья. Больше, чем телесных болезней, опасайтесь болезней души. И давайте не грешите. Ибо всякий грех – это какая-то болезнь. И среди них есть такие, что могут привести к смерти. Так что не разрушайте Божьего благословения своими грехами, все вы, ныне ликующие. А то ваше ликование может прекратиться, ведь злодеяния отнимают покой, а где нет покоя, там нет радости. Будьте же святы. Будьте совершенны, как того желает ваш Отец. Желает этого, потому что любит вас, а тем, кого любит, Он хочет подарить Царство. Но в Его святое Царство войдут лишь те, кто сделается святым благодаря верности Его Закону. Да пребудет с вами Божий мир».

   ²Иисус умолкает. Он скрещивает руки на груди и в такой позе окидывает взглядом стоящий кругом народ. Затем оглядывается вокруг. Поднимает глаза к ясному небу, что становится всё темнее из-за убывающего света. Задумывается, сходит со Своего камня. Заговаривает с учениками. «Мне жалко этих людей. Они три дня за Мной ходят, и у них при себе уже нет запасов. Мы вдалеке от всех селений. Боюсь, что самые слабые будут слишком сильно страдать, если Я оставлю их без пищи».

   «А что Ты собираешься делать, Учитель? Ты сам говоришь: мы вдалеке от всех селений. Где найти хлеба в этом пустынном месте? Да и кто бы дал нам столько денег, чтобы купить его на всех?»

   «У вас с собой ничего нет?»

   «Есть немного рыбы и несколько кусков хлеба. Остатки от нашей трапезы. Но этого никому не хватит. Если Ты отдашь их тем, кто поближе, выйдет только беспорядок. И нас лишишь, и никому ничем не поможешь». Это говорит Петр.

   «Принесите Мне всё, что у вас есть».

   Приносят корзинку с семью ломтями черствого хлеба внутри. Это даже не целые хлеба, а похоже, крупные куски, отрезанные от больших коврижек. Рыбки же – просто горсть обжаренной на огне жалкой мелочи.

   «Рассадите весь народ группами по пятьдесят человек, и пусть они сидят неподвижно и тихо, если хотят поесть».

   Ученики, одни – забираясь на камни, другие – перемещаясь среди людей, делают всё возможное, чтобы установить требуемый Иисусом порядок. Усилие, еще одно – и у них получается. Кто-то из детей хнычет, потому что голоден и хочет спать, кто-то ноет, так как его шлепнула мама или другой какой родственник, чтобы заставить слушаться.

   ³Иисус берет эти куски хлеба, не все, конечно: два, по одному в каждую руку, – возносит их, а потом кладет и благословляет. Берет рыбки: их так мало, что они почти целиком умещаются в Его вытянутых ладонях. Так же их возносит и тоже затем кладет и благословляет.

   «А теперь возьмите, обойдите людей, дайте каждому и дайте вдоволь».

   Ученики повинуются.

   Иисус стоя наблюдает и улыбается, и Его светлая фигура высится над людьми, что расселись широкими кругами, покрывающими целое плато.

   Ученики идут всё дальше и дальше. Всё раздают и раздают. А еды всё так же полная корзина. Люди трапезничают, между тем наступает вечер, и кругом – полная тишина и полный покой.

   ⁴Иисус говорит:

  «Вот еще одна вещь, которая вызовет беспокойство у наших привередливых умников^[1]: Мое приложение к этому евангельскому видению. Я побуждаю тебя к размышлению не о Моей власти и благости. Не о вере и послушании учеников. Не обо всём этом. Но хочу показать тебе сходство этого эпизода с деятельностью Святого Духа.

[1] У МВ: dottori.

   Смотри: Я делюсь Своим словом. Даю столько, сколько вы можете понять, а значит усвоить, чтобы оно стало пищей для вашей души. Но от напряжения и недоедания вы сделались до того заторможенными, что не в состоянии усвоить всю ту пищу, что содержится в Моем слове. Вам нужно было б ее много-премного. Но вы не в состоянии принять много, до того вы духовно бедны! И она вызывает у вас тяжесть, не давая вам жизненной силы. И вот тогда Дух совершает для вас чудо. Духовное чудо умножения Слова. Он освещает вам (а потому и умножает) все самые сокровенные его смыслы, так что вы, не обременяя себя тяжестью, которая без Его содействия раздавила бы вас, питаетесь им и уже не падаете обессиленно посреди пустыни этой жизни.

   Семь хлебов и немного рыб!

   Я проповедовал три года и, как говорит Мой возлюбленный Иоанн, „если бы пришлось записывать все сказанные Мною слова и совершенные чудеса, чтобы дать вам изобилие пищи, способное безостановочно довести вас до самого Царства, то этих свитков не смогла бы вместить Земля“. Но если бы даже это и было сделано, вы бы не смогли прочесть такую массу книг. Вы ведь не читаете, как должны были бы, и того немногого, что было обо Мне написано. Того единственного, что вам надо было бы знать так же, как вы с младенческих лет знаете самые необходимые слова.

   И тогда приходит Любящий^[2] и умножает. Он тоже, будучи Одним со Мною и с Отцом, „сострадает вам, умирающим с голоду“, и с помощью повторяющегося в веках чуда удваивает, десятикратно, стократно умножает смысл, свет и содержание каждого Моего слова. Вот вам бездонная сокровищница небесной пищи. Она преподнесена вам Его Милосердием. Черпайте из нее без страха. Чем больше ваша любовь почерпнет из нее, тем сильнее будет ее прилив, ведь она – плод Его Любви.

[2] L’Amore – Любовь, но в итальянском это слово мужского рода.

   ⁵Бог в Своих богатствах и Своих возможностях не знает границ. Вы существа относительные, Он не таков. Он бесконечен. Во всех Своих делах. И в том, чтобы во всякое время, при всяком удобном случае давать вам те разъяснения, которые требуются вам в этот данный момент. И как излившийся на апостолов в день Пятидесятницы Дух сделал их слово понятным для парфян, мидийцев, скифов, каппадокийцев, понтийцев и фригийцев, и схожим с родной речью египтян и римлян, греков и ливийцев, точно так же, и при помощи того же Слова, Он даст вам утешение, если вы плачете, совет, если вы его просите, и будет сорадоваться с вами, если вы радуетесь.

   О! в самом деле, если Дух разъяснит вам слова: „Иди с миром и давай не греши“, то эта фраза окажется наградой для того, кто не согрешил; ободрением для того, кто еще слаб, но не хочет грешить; прощением для виновного и кающегося; и деликатным из милосердия упреком для того, кто имеет лишь видимость покаяния. И это только одна фраза, из числа самых простых. А сколько их в Моем Евангелии! Как цветочных бутонов, что после ливня и апрельского солнца распускаются на ветке, где до этого был лишь один цветок, и облепляют ее всю к радости того, кто ими любуется!

   Теперь отдыхай. Да пребудет с тобой покой Моей Любви».