⁴Однако чтобы не уменьшить плод своего человеколюбия, старайтесь быть милосердными в надмирном духе. Что Я сказал о молитве и посте, то же скажу и о благотворительности, и о всякой иной благой деятельности, какой бы вы ни занимались.

   Берегите добро, которое вы делаете, от осквернения мирской чувственностью, храните его нетронутым от человеческой похвалы. Не оскверняйте душистую розу вашего милосердия и ваших благих дел, это истинное кадило ароматов, приятных Господу. Добро оскверняется духом гордыни, желанием быть отмеченным в доброделании и исканием похвалы. Тогда эта роза милосердия оказывается испачкана и изъедена скользким слизняком удовлетворенной гордости, и в ее кадило попадает зловонная солома от подстилки, на которой, словно хорошо откормленная скотина, нежится гордыня.

   О! эти добрые дела, сделанные напоказ! Да лучше, лучше их вовсе не делать! Кто не делает, тот согрешает черствостью. Кто делает, придавая огласке и пожертвованную сумму, и имя ее получившего, выпрашивая похвалу, тот согрешает гордыней, извещая о своем подаянии, то есть заявляет: „Видите, на что я способен?“, согрешает немилосердием, поскольку уничижает облагодетельствованного, делая его имя известным, согрешает духовной алчностью, желая накапливать людские похвалы… Солома, солома, не более, чем солома. Старайтесь, чтобы вас похвалил Бог вместе со Своими ангелами.

   Вы же, когда подаете милостыню, не трубите перед собой, дабы привлечь внимание прохожих и принимать почести, как лицемеры, которые желают человеческих рукоплесканий и поэтому подают милостыню только там, где их могут увидеть многие. Эти тоже уже получили свое вознаграждение, и другого от Бога не получат. Вы же не впадайте в подобное заблуждение и в подобную самонадеянность. Но когда подаете милостыню, пусть ваша левая рука не знает того, что делает правая, настолько потаенна и скромна эта ваша милостыня, а после забудьте о ней. Не надо любоваться совершенным поступком, надуваясь от него, как это делает жаба, что своими затуманенными глазами рассматривает себя в пруду, и поскольку видит в стоячей воде отражения облаков, деревьев, повозки, остановившейся у берега, и видит себя такой маленькой в сравнении с ними, такими большими, надувается воздухом до тех пор, пока не лопнет. Также и ваше милосердие – ничто в сравнении с Беспредельным, который есть Божье Милосердие, и если бы вы захотели стать подобными Ему и сделать свое маленькое милосердие большим-пребольшим, приравняв его к Божьему, вы бы наполнились ветром гордыни и в конце концов погибли бы.

   Забудьте об этом. Забудьте о самóм этом поступке. У вас все равно останется некий свет, некий отзвук, некая сладость, и это сделает ваш день светлым, сладостным, блаженным. Ибо свет этот будет Божьей улыбкой, эта сладость – духовным умиротворением, которое тоже есть Бог, этот отзвук – голосом Бога-Отца, что скажет вам: „Благодарю“. Он видит тайное зло и видит сокровенное добро, и вознаградит вас за него. Я вам это…»