Эта книга дарована нам для того, чтобы мы научились глубже и полнее понимать те Истины, что уже открыты нам в Евангелиях. Она позволяет заполнить те многочисленные пробелы, что есть в канонических книгах, предельно кратко описывающих события земной жизни Христа и Его проповеди. По мере чтения «Евангелия как оно было мне явлено» вы поймете и оцените, насколько гениальным «конспектом» являются имеющиеся у нас четыре Евангелия. Их богодухновенность проявляется уже в том, как виртуозно было выбрано из всего явленного и сказанного Христом то немногое, что отразило саму суть Его спасительного воплощения и учения!

   Но это же открытие позволит вам понять, насколько ценен тот дар, что передан нам через Марию Валторту. Как бы ни был гениален конспект, он неизбежно содержит такие пробелы, что усложняют восприятие как целостности картины, так и многих нюансов, каждый из которых делает Истину более объемной и легче усвояемой.

  Убедитесь сами, как точно и лаконично представлена евангелистом Матфеем суть речи Христа о добре, творимом напоказ. Но и оцените, насколько изначальная речь Христа была и многограннее, и образнее:

  Евангелие от Матфея, глава 6, стихи 1-4: «Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного. Итак, когда творишь милостыню, не труби перед собою, как делают лицемеры в синагогах и на улицах, чтобы прославляли их люди. Истинно говорю вам: они уже получают награду свою. У тебя же, когда творишь милостыню, пусть левая рука твоя не знает, что делает правая, чтобы милостыня твоя была втайне; и Отец твой, видящий тайное, воздаст тебе явно»

   А теперь сравните с речью Христа, приведенной Марией Валтортой в «Евангелии как Оно было мне явлено», глава 173.4: «Однако чтобы не уменьшить плод своего человеколюбия, старайтесь быть милосердными в сверхъестественном духе. Что Я сказал о молитве и посте, то же скажу и о благотворительности, и о всякой иной благой деятельности, какой бы вы ни занимались. Берегите добро, которое вы делаете, от осквернения мирской чувственностью, храните его нетронутым от человеческой похвалы.

   Не оскверняйте душистую розу вашего милосердия и ваших благих дел, это истинное кадило ароматов, приятных Господу. Добро оскверняется духом гордыни, желанием быть отмеченным в доброделании и исканием похвалы. Тогда эта роза милосердия оказывается испачкана и изъедена скользким слизняком удовлетворенной гордости, и в ее кадило попадает зловонная солома от подстилки, на которой нежится гордыня, словно хорошо откормленная скотина.

   О! эти добрые дела, сделанные напоказ! Да лучше, лучше их вовсе не делать! Кто не делает, тот согрешает черствостью. Кто делает, придавая огласке и пожертвованную сумму, и имя получившего ее, и выпрашивая похвалу, тот согрешает гордыней, извещая о своем подаянии, то есть заявляет: „Видите, на что я способен?“, согрешает немилосердием, поскольку уничижает облагодетельствованного, делая его имя известным, согрешает духовной алчностью, желая накапливать людские похвалы… Солома, солома, не более, чем солома. Старайтесь, чтобы вас похвалил Бог вместе со Своими ангелами.

   Вы же, когда подаете милостыню, не трубите перед собой, дабы привлечь внимание прохожих и принимать почести, как лицемеры, которые желают человеческих рукоплесканий и поэтому подают милостыню только там, где их могут увидеть многие. Эти тоже уже получили свое вознаграждение и другого от Бога не получат. Вы не впадайте в подобное заблуждение и в подобную самонадеянность. Но когда подаете милостыню, пусть ваша левая рука не знает того, что делает правая, ибо настолько потаенна и скромна эта ваша милостыня, а потом забудьте о ней. Не надо любоваться совершенным поступком, надуваясь от него, как это делает жаба, что своими затуманенными глазами рассматривает себя в пруду, и поскольку видит в стоячей воде отражения облаков, деревьев, повозки, остановившейся у берега, и видит себя такой маленькой в сравнении с ними, такими большими, надувается воздухом до тех пор, пока не лопнет. Также и ваше милосердие – ничто в сравнении с Бесконечным, который есть само Милосердие Божие, и если бы вы захотели стать подобными Ему и сделать свое маленькое милосердие большим-пребольшим, приравнивая его к Божьему, вы бы наполнились ветром гордыни и в конце концов бы погибли.

   Забудьте об этом. Забудьте о самом по себе этом поступке. У вас все равно останется некий свет, некий отзвук, некая сладость, и это сделает ваш день светлым, сладостным, блаженным. Ибо свет этот будет Божьей улыбкой, эта сладость – духовным умиротворением, которое тоже есть Бог, этот отзвук – голосом Бога-Отца, что скажем вам: „Благодарю“. Он видит тайное зло и видит сокровенное добро, и вознаградит вас за него…»

   Согласитесь, сколько важных уточняющих нюансов было опущено! Взять хотя бы один последний абзац. Нет сомнений, каждый из нас ощущал насколько радостно, светло, мирно на душе, когда делаешь что-то доброе ближним: бескорыстно и самозабвенно. И какие красивые определения для этого состояния подобрал Христос: улыбка Бога, отзвук Его «благодарю»…

  Одной из главных, легко запоминающихся форм донесения Своего учения до людей Господь избрал притчу. В произведении Марии Валторты притчи Христа обретают свою первозданную полноту, как с точки зрения их содержания, так и количественно: здесь их приведено в два раза больше, их более 60!

   Вот, например, Притча о горчичном семени. В Евангелие от Марка она совсем крохотная, под стать тому семени, с которым сравнивается здесь Царство Небесное:

   «И сказал: чему уподобим Царствие Божие? или какою притчею изобразим его? Оно – как зерно горчичное, которое, когда сеется в землю, есть меньше всех семян на земле; а когда посеяно, всходит и становится больше всех злаков, и пускает большие ветви, так что под тенью его могут укрываться птицы небесные» (Мк.4:30-32).

   Это сравнение неподготовленному читателю без пояснения будет достаточно трудно понять. Толкователи Евангелия комментируют ее чаще всего в очень «глобальном» значении. Так, в выросшем до Небес дереве они видят Церковь Христову. А в стремительном росте маленького «семени» прозревают действие в мире христианской проповеди, начавшейся со слов всего лишь 12 апостолов, а в итоге разошедшейся почти по всему миру. Действие этого «семени» в душе человека сравнивают с действием в ней благодати Божией, в изобилии одаряющей нас Небесными добродетелями. В «птицах небесных» находят указание на народ Божий, достигший спасения в лоне Матери Церкви. А глядя на малость этого «семени», вырастающего до неба, Святые Отцы доходили до столь важного в деле спасения значения смирения и долготерпения. А в острой силе горчичного семени видели знамение непримиримости к страстям и суетам мира сего. И все это безусловные истины, что имеют место быть, так как притчи Христа всегда многомерны и многоплановы. Но в то время, когда Иисус обращал эту притчу к ее непосредственным слушателям, Он знал, что им никто не растолкует ее слов. Услышав же ее, каждый должен был уже здесь и сейчас понять и усвоить какой-то очень важный урок, помогающий стать жителем Его Царства. Записанная Марией Валтортой полностью, эта притча обретает помимо «глобального», еще и очень конкретный, каждодневный смысл, который вкладывал в нее Христос, прославляя спасительное значение «малых дел», совершаемых из любви. И именно любовь и есть то «семя», из которого произрастают все остальные христианские добродетели:

 «Не думайте, что дела, позволяющие достичь Небесного Царства, должны быть оглушительными и броскими. Это повседневные, обычные поступки, но совершенные со необычной целью: с целью любви. Любовь – это семя того дерева, что, будучи сокрыто в вас, вырастает до Неба, и под чьей сенью укрываются все остальные добродетели. Я уподоблю его малюсенькому семени горчицы. Какое оно крошечное! Одно из самых маленьких среди семян, что сеет человек. И все-таки, посмотрите, когда оно становится растением, насколько оно делается крепким, как разрастается и как плодоносит. Не сто из ста, а сто из одного. Самое маленькое. Но самое усердное в работе. Сколько пользы оно вам приносит.

   Так и любовь. Если вы заключите в своей утробе семечко любви к нашему пресвятому Богу и к своему ближнему, и под руководством этой любви будете совершать свои поступки, вы не упустите ни одной заповеди Десятословия. Не солжете Богу притворной религиозностью, религией обычая, а не духа. Не солжете ближнему, ведя себя как неблагодарные дети, как неверные или даже просто слишком требовательные супруги, как обманщики в торговле, как лгуны в жизни, как жестокие люди по отношению к своему недругу. Посмотрите, сколько маленьких птичек в этот жаркий час укрылось среди веток на этом огороде. Вскоре та грядка с горчицей, пока еще незаметной, станет настоящим насестом. Все птицы слетятся в это безопасное место под сень тех растений, таких густых и просторных, а их птенцы будут учиться уверенно летать прямо среди их ветвей, что служат и лестницей, и сетью, чтобы взбираться и чтобы не падать. Такова любовь, основание Божьего Царства.

  Любите – и будете любимы. Любите и сочувствуйте друг другу. Любите – и не будете жестокими, требуя больше дозволенного от тех, кто от вас зависит. Любовь и чистосердечность – чтобы достичь покоя и славы Небес. В противном случае, как сказал Вениамин, все, что вы сделаете, солгав любви и истине, обратится у вас в солому для вашего адского ложа.

   Я не скажу вам ничего иного. Скажу только: помните великую заповедь любви и будьте верны Богу-Истине, а также истине во всяком слове, деле и чувстве, ибо истина – дочь Божья. Вам надлежит постоянно трудиться над своим совершенствованием, так же, как семя постоянно растет, пока не достигнет своего совершенства. Это тихий, скромный и кропотливый труд. Будьте уверены, что Бог видит эти ваши битвы и больше вознаградит вас за побежденную самость, за не сказанное грубое слово, за непредъявленное требование, чем если бы вы, вооружившись, убили в сражении своего врага. Царство Небесное, которым вы будете обладать, если проживете праведниками, построено из маленьких ежедневных вещей. Из доброты, из умеренности, из терпения, из довольства тем, что имеешь, из взаимного сочувствия и из любви, любви, любви.

   Будьте добрыми. Живите в мире друг с другом. Не ропщите. Не осуждайте. Тогда Бог будет с вами. В качестве благословения и благодарности за веру, что вы имеете ко Мне, Я даю вам Свой мир» (глава 184.8).

   В Евангелие от Марка эта притча помещена сразу после притч о сеятеле и о свече, что не убирают под спуд. Но из книги Марии Валторты мы узнаем, что они были произнесены отнюдь не одна за другой, в разных местах, для разной аудитории. Но задачей евангелиста было донесение до нас учения Христа, и ради этой цели он пренебрегает и контекстом, и хронологией событий. Что без исключения делают и все остальные евангелисты, создавая свои произведения с определенной целью, которой и подчиняется выбор и компоновка имеющегося у них материала.

   Мы знаем, что из четырех Евангелистов лишь двое, Иоанн и Матфей, были теми, кто непосредственно сопровождал Христа в Его земном служении. Но и они не были свидетелями всего, сотворенного и сказанного Христом: что-то происходило без их личного участия или еще до того, как они присоединились ко Христу. Два других Евангелия написаны авторами «с чужих слов». Марк был учеником апостола Петра и пользовался его рассказами, что за давностью лет могли стать беднее в смысле описания подробностей и точной очередности происходящего. Это относится и к евангелисту Луке, который писал, опрашивая доступных ему очевидцев событий и используя те письменные свидетельства, что уже существовали на то время.

   У каждого евангелиста была и своя аудитория, к которой он в первую очередь обращал свое Евангелие. Так Матфей писал для иудеев, выбирая те события и слова Христа, которые были бы понятны и убедительны именно для них. Это преимущественно то, что соотносилось с исполнением Иисусом Ветхозаветных пророчеств о Мессии. И опускал то, что было связано с достаточно многочисленными случаями общения Христа с язычниками, что для высокомерных иудеев могло стать камнем преткновения. А для Марка, пишущего для римлян, большее значение имели эпизоды, способные затронуть сознание язычника: поразить и привлечь его описанием многочисленных чудес и господства Иисуса над силами природы.

   И так в каждом случае. Поэтому какие-то события евангелистами приводились, а какие-то опускались: намеренно или в силу неизвестности их авторам. Отсюда и построение Евангелий, пренебрегающее хронологическим порядком. Ведь даже в Евангелие от Иоанна, наиболее близкого ко Христу ученика, свидетеля наибольшего числа совершенных Им чудес, представлено всего несколько ключевых моментов, расположенных отнюдь не по порядку, а так, чтобы Божественность Христа раскрывалась перед нами все убедительнее и ярче.

   А вот и еще один важный аспект, объясняющий отсутствие в канонический Евангелиях некоторых речей и эпизодов из жизни Христа, о котором мы узнаем благодаря Марии Валторте от него Самого:

   «И, предвидя возражение вечно живущих книжников и саддукеев, недоброжелательных к Моим служителям, Я скажу: если в этих последних видениях присутствуют фразы, которых нет в Евангелиях, как например, в конце сегодняшнего видения, или в отрывке, где Я говорю о бесплодной смоковнице, равно как и в других, упомянутые критики должны помнить, что евангелисты были представителями того народа и жили во времена, когда любое чрезмерно яркое сопоставление могло бы привести к непредсказуемым и вредным последствиям для новообращенных.

    Пусть они перечитают Деяния Апостолов и увидят, что сосуществование столь различных мнений не было таким уж мирным, и, несмотря на то, что апостолы воздавали должное заслугам друг друга, они не теряли различий в суждениях, поскольку человеческие мысли разнообразны и всегда несовершенны. И для того, чтобы избежать резких перепадов между одним суждением и другим, евангелисты, просвещенные Святым Духом, в своих писаниях намеренно опустили некоторые высказывания, которые могли бы травмировать исключительную чувствительность евреев и шокировать язычников.

   Язычникам было нужно верить в то, что евреи безупречны, так как последние составляли ядро, из которого произросла Церковь, чтобы не покинуть ее со словами: „Они такие же, как и мы“. Узнать о гонениях на Христа – да. Но о духовных заболеваниях народа Израиля, увы, развращенного, особенно в высших слоях, – нет. Это было бы неполезно. И евангелисты скрасили это, как могли.

   Критикам следовало бы заметить, что Евангелия становятся тем более недвусмысленными, вплоть до совершенно прозрачного Евангелия Моего Иоанна, чем дальше время их написания отстоит от Моего Вознесения к Отцу. Иоанн – единственный, кто полностью сообщает даже о наиболее болезненных изъянах внутри самого апостольского круга, открыто называя Иуду «вором», и приводит целостную картину приземленности иудеев (притворное желание объявить Меня царем, уход многих после проповеди о Хлебе Небесном, споры в Храме, неверие Фомы). Последний, кто уцелел, прожив достаточно долго, чтобы увидеть, что Церковь уже крепка, он срывает покровы – те, что другие не смели тронуть.

   Но теперь Духу Божьему угодно, чтобы и эти слова стали известны. И хвала за это Господу, ибо они – настоящий свет и путеводитель для праведных сердцем» (глава 594.9).

   Вот эти, не вошедшие в Евангелие слова Христа о засохшей смоковнице, актуальные в наши дни ничуть не меньше, чем в те далекие времена:

   «Но это же вчерашняя смоковница! Та смоковница, которую Ты проклял!» – кричит Петр, указывая вытянутой рукой в направлении засохшего дерева и поворачиваясь, чтобы обратиться к Учителю.

  Все спешат туда, кроме Иисуса, который идет Своим обычным шагом. Апостолы рассказывают другим ученикам о том, что предшествовало увиденному, и вместе обсуждают это, глядя на Иисуса в полном изумлении. Они уже видели тысячи чудес над людьми и стихиями. Однако это поражает их сильнее многих других.

   Иисус, появившись, улыбается, наблюдая эти изумленные испуганные лица, и говорит: «И что? Вас так удивило, что по Моему слову высохла смоковница? Разве вы не видели, как Я поднимал мертвых, исцелял прокаженных, давал зрение слепым, умножал хлеба, успокаивал бури, гасил огонь? И вы удивлены, что засохла какая-то смоковница?»

   «Дело не в самой смоковнице. Дело в том, что вчера, когда Ты проклял ее, она была здоровой, а теперь – высохла. Взгляни! Хрупкая, как сухая глина. В ее ветвях больше нет сердцевины. Посмотри. Они рассыпаются в прах», – и Варфоломей пальцами растирает в порошок несколько веточек, легко отломив их от дерева.

  «В них больше нет сердцевины. Как ты сказал. А когда больше нет сердцевины, наступает смерть – что у дерева, что у народа, что у религии, остаются лишь жесткая кора да бесполезная крона: жестокость и лицемерная наружность. Белая сердцевина внутри, полная жизненных соков, соответствует святости и духовности. Жесткая кора и бесполезная крона – человеческой природе, лишенной духовной и праведной жизни. Горе тем религиям, которые сделались человеческими по причине того, что в их священниках и верующих больше нет живого духа. Горе тем народам, в чьих вождях нет ничего, кроме жестокости и пустозвонства, лишенного плодотворных идей! Горе людям, в которых иссякает жизнь духа!» (глава 594.2)

   Так Благая Весть, явленная нам через Марию Валторту, раскрывает, дополняет, проясняет и разъясняет содержание четырех канонических Евангелий, выстраивая единую, цельную картину священных событий, поражающую своей стройностью и монументальностью. Изречения, притчи, чудеса, эпизоды общественной жизни Иисуса мы получаем в их полноте и представленными в точном хронологическом порядке. И это еще одно удивительное достоинство этого произведения. Мария рисует перед нами такую подробную и последовательную картину, в которой абсолютно все известные нам Евангельские эпизоды и еще большее количество тех, что не вошли в Евангелие, составляют единое согласованное целое, где каждый эпизод логично вытекает из предыдущего. Все слова Христа оказываются точно соотнесенными с определенным периодом и обстоятельствами Его земной жизни, что до этого произведения представлялось большинству ученых решительно невозможным!

  При этом по ходу повествования разрешаются такие противоречия, над согласованием которых богословы размышляли не одно тысячелетие, но так и не пришли к единому мнению. Многие видные библиисты были поражены тем, с какой ясностью и убедительностью даются здесь ответы на трудно разрешимыми евангельские вопросы, прекрасно согласуя при этом все четыре Евангелия: сколько было изгнаний торгующих из Храма – одно или два? А чудес с умножением хлебов? Помазание кающейся грешницей и помазание в Вифании – дело двух разных женщин или одной? Почему в Евангелиях Же­ны-ми­ро­но­си­цы, пришедшие ко гробу, пред­став­ле­ны по-раз­но­му? И это лишь небольшая часть из тех «неразрешимых загадок», что Мария Валторта решает легко и непринужденно, сама подчас не сознавая, что раскрывает миру то, над чем столетиями бьются ученые мужи.

  Это тем более поразительно, так как Мария получала видения отнюдь не в хронологическом порядке. Она никогда не знала, что увидит завтра. Бывало и так, что видение обрывалось, но на следующий день она видела не его продолжение, а совсем другой сюжет. События последних лет жизни Христа могли быть явлены ей раньше, чем эпизоды, предшествовавшие им. Только по окончанию записей она получила от Иисуса точные указания, поясняющие, в каком порядке следует расположить увиденное и услышанное. И расположенные в указанной последовательности, все эпизоды и комментарии к ним удивительным образом выстроились в единую, взаимосвязанную картину!

  Начинать изучение Евангелия советуют одновременно с чтением комментариев к нему Святых Отцов, так как не зная исторического, культурного, религиозного контекста происходящего невозможно верно понять многие слова и поступки Христа, а их духовная глубина раскрывается тем полнее, чем глубже личный духовный опыт комментатора и чем крепче его связь с Самим Источником этой мудрости. Чтение «Евангелия как оно было мне явлено» практически не требует подобных дополнительных изысканий. Оно одновременно и раскрывает контекст, в котором происходит действие, и содержит комментарии к происходящему от Самого Христа или Пресвятой Богородицы. И если вам пока трудно в это поверить, все же попробуйте чисто гипотетически оценить величие и уникальность этого Дара: получить комментарии к Евангельским событиям от Самого Христа или Девы Марии! А после внимательного и вдумчивого прочтения этого Евангелия, вы непременно убедитесь, что подобного уровня комментарии не могли принадлежать простой, не сильно образованной и к тому же тяжело больной женщине, прикованной к постели.

   Да, за две тысячи лет святым Отцам Святым Духом было многое открыто и прояснено. И их комментарии в совокупности раскрывают нам Евангельские события с самых разных ракурсов. Кажется, что уже невозможно найти что-то новое в их толковании. И все же в этой книге мы не раз столкнемся и с такими пояснениями Христа, на которые Святые Отцы просто не дерзнули бы. Например, потому что благоговейно уважали святых Апостолов. Но вот как Сам Господь прокомментирует чудесное событие усмирения Им бури:

   «Почему Я спал? Разве Я не знал, что вот-вот готова разразиться буря? Конечно, Я это знал. Я один знал об этом. А тогда почему спал?

   Апостолы были люди, Мария. Воодушевленные благой волей, но еще слишком „человеки“. Человек всегда считает себя способным ко всему. Когда же он действительно способен на что-то, он исполнен самомнения и пристрастия к своей „способности“.

  Петр, Андрей, Иаков и Иоанн были хорошими рыбаками и поэтому считали себя непревзойденными в искусстве управления лодкой. Я по их мнению был великим „рабби“, но как мореход не представлял из себя ничего. Поэтому они рассудили, что Я не способен им помочь, и когда поднимались в лодку, чтобы пересечь Галилейское море, просили Меня сидеть на месте, так как на другое Я не способен. Причиной этого также были их чувства ко Мне, поскольку они не хотели привлекать Меня к утомительным физическим трудам. Однако их пристрастие к своей способности превосходило даже эти чувства.

   Я не навязываю Себя, Мария, разве что в исключительных случаях. Обычно Я даю вам свободу и жду. В тот день они уговорили Меня, усталого, отдохнуть, то есть предоставить дело им самим, им – таким опытным; и Я улегся спать.

   К этому Моему сну также была примешана констатация того, как много в человеке „человеческого“, и как ему нравится действовать самостоятельно, не понимая, что Бог требует от него лишь возможности ему помочь. В тех „духовно глухих“, в тех „духовно слепых “ Я видел всех глухих и слепых духом, что столетиями будут гибнуть из-за „желания действовать самостоятельно“, при том что Я, склонившись над их нуждами, жду, когда же Меня позовут на помощь.

   Но когда Петр закричал: „Спасай нас!“ – вся Моя горечь канула, словно выпущенный из рук камень.

   Я ведь не „человек“, а Богочеловек. И не поступаю так, как поступаете вы. Когда кто-то откажется от вашего совета или помощи, и вы видите, что он в затруднениях, то даже если вы не настолько злобны, чтобы этому радоваться, вы все же достаточно злобны, чтобы взирать на него горделиво и безучастно, оставаясь равнодушными к его крикам о помощи. Своим поведением вы даете ему понять: „Когда я желал тебе помочь, ты ведь не захотел? Теперь справляйся сам“. Но Я – Иисус. Спаситель. И спасаю, Мария. Спасаю всегда, лишь только Меня призовут.

   Несчастные люди могли бы возразить: „Почему же тогда Ты позволяешь образовываться этим катаклизмам, единичным или мировым?“

   Если бы Я Своей мощью уничтожал бы Зло, какое бы то ни было, вы посчитали бы себя творцами того Добра, что на самом деле было Моим даром, и никогда больше не вспоминали бы обо Мне. Никогда больше.

   Вы, Мои бедные дети, нуждаетесь в скорби, чтобы вспомнить, что у вас есть Отец. Как блудный сын, что вспомнил об отце, когда испытал голод. Несчастья позволяют вам убеждаться в своей никчемности, в своем невежестве, причине стольких заблуждений, в своей низости, причине стольких горестей и скорбей, в своей греховности, причине наказания, которое вы сами на себя накладываете, а также в Моем существовании, в Моем могуществе, в Моей благости.

   Вот о чем говорит вам сегодняшнее Евангелие. „Ваше“ нынешнее евангелие, бедные дети. Позовите Меня. Иисус спит только потому, что опечален, видя, как вы к Нему охладели. Позовите Меня, и Я приду» («Евангелие…», глава 185.5-6).