ЕВАНГЕЛИЕ КАК ОНО БЫЛО МНЕ ЯВЛЕНО
ПАРАЛЛЕЛЬНЫЕ МЕСТА
Самаритянка Фотина
Евангелие от Иоанна
4 глава : 5 - 38
5 Итак приходит Он в город Самарийский, называемый Сихарь, близ участка земли, данного Иаковом сыну своему Иосифу.
6 Там был колодезь Иаковлев. Иисус, утрудившись от пути, сел у колодезя. Было около шестого часа.
7 Приходит женщина из Самарии почерпнуть воды. Иисус говорит ей: дай Мне пить.
8 Ибо ученики Его отлучились в город купить пищи.
9 Женщина Самарянская говорит Ему: как ты, будучи Иудей, просишь пить у меня, Самарянки? ибо Иудеи с Самарянами не сообщаются.
10 Иисус сказал ей в ответ: если бы ты знала дар Божий и Кто говорит тебе: дай Мне пить, то ты сама просила бы у Него, и Он дал бы тебе воду живую.
11 Женщина говорит Ему: господин! тебе и почерпнуть нечем, а колодезь глубок; откуда же у тебя вода живая?
12 Неужели ты больше отца нашего Иакова, который дал нам этот колодезь и сам из него пил, и дети его, и скот его?
13 Иисус сказал ей в ответ: всякий, пьющий воду сию, возжаждет опять,
14 а кто будет пить воду, которую Я дам ему, тот не будет жаждать вовек; но вода, которую Я дам ему, сделается в нем источником воды, текущей в жизнь вечную.
15 Женщина говорит Ему: господин! дай мне этой воды, чтобы мне не иметь жажды и не приходить сюда черпать.
16 Иисус говорит ей: пойди, позови мужа твоего и приди сюда.
17 Женщина сказала в ответ: у меня нет мужа. Иисус говорит ей: правду ты сказала, что у тебя нет мужа,
18 ибо у тебя было пять мужей, и тот, которого ныне имеешь, не муж тебе; это справедливо ты сказала.
19 Женщина говорит Ему: Господи! вижу, что Ты пророк.
20 Отцы наши поклонялись на этой горе, а вы говорите, что место, где должно поклоняться, находится в Иерусалиме.
21 Иисус говорит ей: поверь Мне, что наступает время, когда и не на горе сей, и не в Иерусалиме будете поклоняться Отцу.
22 Вы не знаете, чему кланяетесь, а мы знаем, чему кланяемся, ибо спасение от Иудеев.
23 Но настанет время и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе.
24 Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине.
25 Женщина говорит Ему: знаю, что придет Мессия, то есть Христос; когда Он придет, то возвестит нам все.
26 Иисус говорит ей: это Я, Который говорю с тобою.
27 В это время пришли ученики Его, и удивились, что Он разговаривал с женщиною; однакож ни один не сказал: чего Ты требуешь? или: о чем говоришь с нею?
28 Тогда женщина оставила водонос свой и пошла в город, и говорит людям:
29 пойдите, посмотрите Человека, Который сказал мне все, что я сделала: не Он ли Христос?
30 Они вышли из города и пошли к Нему.
31 Между тем ученики просили Его, говоря: Равви! ешь.
32 Но Он сказал им: у Меня есть пища, которой вы не знаете.
33 Посему ученики говорили между собою: разве кто принес Ему есть?
34 Иисус говорит им: Моя пища есть творить волю Пославшего Меня и совершить дело Его.
35 Не говорите ли вы, что еще четыре месяца, и наступит жатва? А Я говорю вам: возведите очи ваши и посмотрите на нивы, как они побелели и поспели к жатве.
36 Жнущий получает награду и собирает плод в жизнь вечную, так что и сеющий и жнущий вместе радоваться будут,
37 ибо в этом случае справедливо изречение: один сеет, а другой жнет.
38 Я послал вас жать то, над чем вы не трудились: другие трудились, а вы вошли в труд их.
(Иоан.4:5-38)
Евангелие как оно было мне явлено
143 глава
22 апреля 1945.
1«Я остановлюсь здесь. Сходите в город, купите, что нужно для трапезы. Здесь и поедим».
«Всем идти?»
«Да, Иоанн. Лучше, чтобы вы были вместе».
«А Ты? Останешься один… Это самаритяне…»
«Они будут не худшими среди врагов Христа. Идите, идите. Я помолюсь, пока буду ждать вас. За вас и за них».
Ученики уходят с тяжелым сердцем и трижды или четырежды оборачиваются посмотреть на Иисуса, который сел на невысокую изгородь, обращенную к солнцу и находящуюся возле низкой и широкой кромки колодца. Колодца гигантского, почти водоема, настолько он велик. Летом он должен находиться в тени больших деревьев, сейчас голых. Воды не видно, но грунт возле колодца демонстрирует явные следы того, что воду черпали, в виде маленьких луж или круглых отпечатков, оставленных влажными кувшинами.
Иисус сидит и размышляет в Своей обычной позе: с локтями, опирающимися в колени и соединенными вверху ладонями, немного согнутым телом и наклоненной к земле головой. Потом чувствует, что солнышко начинает Его согревать, и откидывает плащ, открыв голову и плечи, но все еще держит его сложенным на коленях.
Поднимает голову, чтобы улыбнуться стае задиристых воробьев, оспаривающих друг у друга крупный кусок хлебного мякиша, оброненный кем-то у колодца. Однако воробьи исчезают от неожиданного появления женщины, что подходит к колодцу с пустой амфорой, держа ее за ручку левой рукой, тогда как правой удивленным движением отдергивает покрывало, чтобы увидеть, что это за мужчина там сидит.
Иисус улыбается этой женщине лет 35–40, высокой, c ярко выраженными, но красивыми чертами. Тип, который мы бы назвали почти испанским по бледно-оливковому цвету лица, очень ярким и довольно пухлым губам, до невозможности большим и черным глазам под густыми-прегустыми бровями, и вороным косам, просвечивающим из-под легкого покрывала. Ее фигура, тяготеющая к пышным формам, тоже принадлежит к выраженному восточному типу, слегка изнеженному, как у арабских женщин. На ней ткань в разноцветную полоску, хорошо стянутая в пояснице, просторная в бедрах и на полной груди и затем опускающаяся до земли в виде волнистой оборки. Множество колец и браслетов на пухленьких и смуглых ладонях и на запястьях выглядывают из-под льняных рукавов. На шее тяжелое ожерелье, с которого свешиваются медали, я бы даже сказала, амулеты, поскольку они самых разных форм. Тяжелые серьги свисают до самого ворота и сверкают под покрывалом.
2«Мир да пребудет с тобой, женщина. Дашь Мне напиться? Я много прошагал – и Меня томит жажда».
«А Ты разве не иудей? И просишь напиться у меня, самаритянки? Что же такое произошло? Нас реабилитировали, или же вы потерпели поражение? Наверное, произошло какое-то великое событие, если иудей вежливо разговаривает с самаритянкой. Однако мне придется Тебе сказать: „Ничего Тебе не дам, и этим отомщу за все обиды, что иудеи причиняли нам веками“».
«Ты правильно сказала. Произошло великое событие. И благодаря ему многое изменилось и еще больше изменится. Бог дал миру великий дар, и поэтому многое поменялось. Если бы ты знала об этом Божьем даре и о том, Кто говорит тебе: „Дай Мне напиться“, ты бы, наверное, сама стала просить у Него напиться, и Он дал бы тебе живой воды».
«Живая вода в подземных жилах. Она в этом колодце. А он наш», – женщина говорит насмешливо и дерзко.
«Эта вода принадлежит Богу. Как и добро от Бога. Как и жизнь от Бога. Всё принадлежит одному единственному Богу, женщина. И все люди происходят от Бога, как самаритяне, так и иудеи. Этот колодец – разве не тот, что принадлежал Иакову? А Иаков – разве не наш родоначальник?[1] Если заблуждение нас потом и разделило, это не отменяет нашего происхождения».
[1] Иаков, получивший от Бога имя Израиль (Быт. 32:28; 35:10), стал и родоначальником народа Израиля.
«А заблуждение – наше, так ведь?» – агрессивно спрашивает женщина.
«Ни наше, ни ваше. А того, кто упустил из виду милосердие и справедливость. Я не оскорбляю тебя и не оскорбляю твой народ. Зачем же ты хочешь быть оскорбленной?»
«Ты первый иудей, от кого я такое слышу. Остальные… Ну, что касается колодца, то да, это колодец Иакова, и вода в нем такая изобильная и прозрачная, что мы в Сихаре предпочитаем его другим источникам. Однако он очень глубок. У Тебя нет ни амфоры, ни бурдюка. Как же Ты смог бы зачерпнуть для меня живой воды? Разве Ты больше Иакова, нашего святого патриарха, который нашел эту полноводную жилу для себя, для своих детей и своих стад, и оставил нам ее в дар и в память о себе?»
«Ты это сказала. Но кто напьется этой воды, тот опять будет жаждать. У Меня же, напротив, есть вода, которой если кто выпьет, уже не будет испытывать жажды. Но она только Моя. И Я дам ее тому, кто Меня попросит. И истинно говорю тебе, кто получит эту воду, которую Я дам ему, тот навсегда будет орошен ею и никогда не будет жаждать, потому что Моя вода станет в нем надежным, вечным источником».
«Как это? Я не понимаю. Ты маг? Как может человек сделаться колодцем? Верблюд пьет и делает запас воды в своей вместительной утробе. Но она потом истощается, а не сохраняется в течение всей его жизни. А Ты говоришь, что Твоя вода сохраняется в течение всей жизни?»
«Даже больше: она бьет ключом в вечную жизнь. В том, кто ее пьет, она будет бить ключом, перехлестывая в вечную жизнь, и даст ростки вечной жизни. Ибо это источник избавления[2]».
[2] Это слово (salute) можно понимать и как здоровье, и как спасение.
«Дай мне этой воды, если Ты и вправду ей обладаешь. Я устаю приходить сюда. А получу ее, и не буду больше жаждать, и никогда не стану больной или старой».
3«Разве ты устаешь только от этого? Не от чего-то еще? И испытываешь нужду лишь в том, чтобы черпать воду для питья, для своего жалкого тела? Задумайся об этом. Есть нечто большее, чем тело. И это наша душа. Иаков не только доставал воду из почвы себе и своим близким. Но беспокоился и о том, чтобы наделить себя и других святостью, этой водой Божьей».
«Вы называете нас язычниками… Если то, что вы говорите, правда, мы не сможем стать святыми…» – женщина оставила свой дерзкий и ироничный тон, делаясь покладистой и слегка смущенной.
«Даже язычник может быть добродетелен. И Бог, который справедлив, вознаградит его за сделанное добро. Это будет не совершенная награда, но, Я говорю тебе, из двоих: находящегося в тяжком грехе верующего и невинного язычника – Бог с меньшей строгостью посмотрит на язычника. И если вы знаете, что невинны, почему не сможете прийти к истинному Богу? Как тебя зовут?»
«Фотина».
«И все-таки ответь Мне, Фотина. Ты сожалеешь, что не можешь стремиться к святости? Оттого ли, что ты язычница, как ты говоришь, оттого ли, что ты в тумане древнего заблуждения, как утверждаю Я».
«Да, я сожалею об этом».
«А в таком случае почему ты не живешь хотя бы как добродетельная язычница?»
«Господин!..»
«Да. Ты можешь это отрицать? Ступай, позови своего мужа и возвращайся сюда вместе с ним».
«Нет у меня мужа…» – смущение женщины нарастает.
«Правильно сказала. Нет у тебя мужа. У тебя было пять мужчин, и тот, что сейчас с тобою, не муж тебе. Это было необходимо? Ведь и твоя религия не одобряет распутства. У вас тоже есть Десятословие. Почему же тогда, Фотина, ты так живешь? Разве ты не чувствуешь усталости от этой тяготы: быть плотью для стольких, а не честной женой для одного? Тебя не пугает твой закат, когда ты окажешься одна со своими воспоминаниями? со своими сожалениями? со своими страхами? Да. И с ними тоже. Страхом перед Богом и перед призраками. Где твои чада?»
Женщина совсем опускает голову и не говорит ни слова.
«На Земле у тебя их нет. Но их маленькие души, которым ты воспрепятствовала появиться на свет, будут тебя упрекать. Все время. Драгоценности… красивые одежды… богатый дом… обильная трапеза… Да. Но пустота, и слезы, и внутреннее убожество. Ты обездоленная, Фотина! И только с искренним покаянием, через Божье прощение и – как следствие – получив прощение от этих своих чад, ты снова сможешь стать богатой».
4«Господин, я вижу, что Ты пророк. И мне стыдно от этого…»
«А Отца, что на Небесах, ты не стыдилась, когда творила злое? Не плачь от унижения перед Человеком… Подойди сюда, Фотина. Ближе ко Мне. Я расскажу тебе о Боге. Возможно, ты не была с Ним как следует знакома. И поэтому, именно поэтому ты наделала столько ошибок. Если бы ты по-настоящему знала истинного Бога, то не была бы так подавлена. Он бы поговорил с тобой и поддержал тебя…»
«Господин, наши отцы совершали поклонение на этой горе. Вы говорите, что нужно поклоняться только в Иерусалиме. Но, Ты это говоришь, Бог лишь один. Помоги мне разобраться, где и как я должна это делать…»
«Женщина, поверь Мне. Скоро настанет час, когда Отцу будут поклоняться ни на горе Самарийской, ни в Иерусалиме. Вы поклоняетесь Тому, кого не ведаете. Мы поклоняемся Тому, кого знаем, ибо спасение придет от иудеев. Напомню тебе о Пророках. Но придет час, точнее, он уже настал, когда подлинно благоговейные будут поклоняться Отцу в духе и истине уже не по древнему обычаю, а по новому, в котором не будет жертв и приношений животных, сжигаемых на огне. А вечное приношение непорочной Жертвы, опаленной Огнем Милосердия. Духовный культ духовного Царства. И он будет усвоен теми, кто сможет поклоняться в духе и истине. Бог есть Дух. Поклоняющиеся Ему должны поклоняться духовным образом».
«Слова Твои святы. Я знаю, поскольку даже мы кое-что знаем, что Мессия вот-вот придет. Мессия, Тот, которого еще зовут „Христос“. Когда Он придет, Он всему нас научит. Тут недалеко находится тот, кого называют Его Предтечей. И многие ходят его послушать. Но он так суров!.. Ты добрый… и наши бедные души Тебя не испугаются. Думаю, Христос будет добрым. Его называют Мирным Царем. Долго еще до Его прихода?»
«Я сказал тебе, что Его время уже настало».
«Откуда Ты знаешь? Может, Ты Его ученик? У Предтечи много учеников. У Христа они тоже будут».
«Это Я, говорящий с тобой, и есть Христос[3] Иисус».
[3] Христос (il Cristo) – это титул, означающий Помазанник на греческом, общераспространенном тогда языке, в отличие от имени Иисус. Фраза звучит как: Это Я… Помазанник Иисус.
«Ты!.. О!..» – женщина, сидевшая рядом с Иисусом, встает и готова убежать.
«Почему ты бежишь, женщина?»
«Потому что мне страшно быть рядом с Тобой. Ты святой…»
«Я Спаситель. Я пришел сюда – необходимости в этом не было, – потому что знал, что твоя душа устала быть заблудшей. Тебе опротивела твоя пища… Пришел дать тебе новую пищу, которая устранит твою тошноту и усталость… 5Вон Мои ученики, они возвращаются с хлебом для Меня. Но Я уже насытился тем, что дал тебе начальные крохи твоего искупления».
Ученики более или менее осторожно поглядывают на женщину, но никто не заговаривает. Она уходит, уже не думая о воде и о своей амфоре.
«Вот, Учитель, – говорит Петр, – нас хорошо приняли. Тут сыр, свежий хлеб, оливки и яблоки. Возьми чего хочешь. Та женщина хорошо сделала, что оставила амфору. Быстрее управимся, чем с этими нашими крошечными пузырями. Попьем и их наполним. И не придется опять просить у самаритян. Ни даже приближаться к их источникам. Ты не ешь? Хотел найти рыбы, но ее нет. Возможно, Тебе бы больше понравилось. Ты усталый и бледный».
«У Меня есть пища, о которой вы не знаете. Она будет Мне трапезой и хорошо Меня подкрепит».
Ученики вопросительно переглядываются.
Иисус отвечает на их немое вопрошание. «Моя пища – творить волю Того, кто меня послал, и доводить до конца дело, которое Он хочет, чтобы Я завершил. Когда сеющий бросает семя, может ли он сказать, что все уже сделал, чтобы заявить о готовом урожае? Конечно, нет. Сколько ему еще предстоит сделать, чтобы сказать: „Вот, мой труд завершен“! А до того момента он не может передохнуть. Посмотрите на эти делянки под веселым полуденным[4] солнцем.
[4] Дословно: солнцем шестого часа.
Всего месяц назад, даже меньше чем месяц, земля была голая и темная, оттого что была смочена дождями. А посмотрите теперь. Стебли и стебли пшеницы, только проросшие, едва зеленеющие, а при сильном свете они кажутся еще прозрачнее, делают ее будто покрытой тонкой белеющей кисеей. Это будущая нива, и вы, видя ее, скажете: „Через четыре месяца будет урожай. Сеятели наймут жнецов, ведь если сеятелю, чтобы засеять свое поле, достаточно быть одному, то чтобы его пожать, нужны многие. И будут довольны и одни, и другие. Как те, кто посеял маленький мешочек зерна, а теперь должен приготовить амбары, чтобы его собрать, так и те, кто за несколько дней заработает столько, что можно будет прожить несколько месяцев“. Также и на духовном поле те, кто будет пожинать то, что Я посеял, порадуются вместе со Мной и подобно Мне, поскольку Я дам им жалование и положенную прибыль. Дам, на что можно жить в Моем вечном Царстве. Вам нужно будет только жать. Самую трудную работу Я уже сделал. И тем не менее говорю вам: „Приходите на жатву в Мое поле. Я рад, что вы нагружены снопами Моих хлебов. Когда все Мои хлеба, что Я неутомимо буду сеять повсюду, будут вами собраны, тогда воля Божья будет исполнена, и Я сяду за пиршество в небесном Иерусалиме“. Вон идут самаритяне вместе с Фотиной. Будьте к ним человеколюбивы. Это души, приходящие к Богу».