Иисус подходит к крестьянам, чтобы еще раз попрощаться, а Иоанн из Эндора шепчет Ему: «Учитель, Иуда теперь уже тут…»

   «Не важно. Проводи их до повозки и делай то, что Я сказал тебе сделать».

   Собрание медленно расходится. Многие общаются с Лазарем… А тот обращается к Иисусу, который, отпустив крестьян, идет в его направлении и говорит: «Учитель, прежде чем Ты нас покинешь, поговори с нами еще… Этого хотят сердца в Вифании».

  «Наступает вечер. Но он тихий и ясный. Если хотите собрать­ся на скошенном сене, Я поговорю с вами, прежде чем покинуть это гостеприимное селение. Или же завтра, на рассвете. Потому что пришел час расставания». 

   «Попозже! Вечером!» – кричат все.

   «Как вы хотите. Пока ступайте. В половине первой стражи Я буду для вас говорить»…

   ⁸… Пока солнце исчезает вместе с воспоминаниями о его красном зареве, при первом еще неуверенном и одиноком стрекотании сверчков Иисус – и в самом деле неутомимый – направляется на середину недавно скошенного луга, где вянущая трава образует ковер, издающий острый и приятный запах. За Ним следуют апостолы, все Марии, Марфа и Лазарь со своей дворней, Исаак с учениками и, можно сказать, вся Вифания. Среди слуг – старец с женщиной, те двое, что на горе Блаженств и на своем веку нашли утешение.

  Иисус останавливается благословить патриарха, который со слезами целует Ему руку и гладит шагающего рядом с Иисусом мальчика, говоря тому: «Блажен ты, что всегда можешь за Ним следовать! Веди себя хорошо, будь внимательным, сын. У тебя великая судьба! Великая судьба! Над твоей головою – венец… О! блажен ты!»

   ⁹Когда все на месте, Иисус начинает говорить.

  «Проводив наших бедных друзей, которым было очень нужно утешение в их надежде, точнее, в их уверенности в том, что для принятия в Царство им достаточно немногих знаний, что достаточно лишь толики истины, на которую работает их благая воля, Я теперь обращусь к вам, гораздо менее несчастным, поскольку вы в намного лучшем материальном положении и имеете намного бóльшую поддержку от Слова. К ним Моя любовь простирается только посредством мысли. Здесь же Моя любовь приходит к вам и через слово. Поэтому как на Земле, так и на Небе, к вам следует подходить с большей серьезностью, ибо кому было больше дано, с того больше спросится. Они, наши бедные друзья, что возвращаются на свою каторгу, могут иметь лишь минимум благ, но зато у них максимум скорбей. Поэтому им – только благосклонные обещания, ибо все иное было бы излишне. Истинно говорю вам, что их жизнь – это покаяние и святость, и на них не нужно накладывать ничего другого. И истинно говорю вам, что подобно разумным девам, они не дадут погаснуть своему светильнику до самого часа призвания. Позволить ему погаснуть? Нет. Этот свет есть все их достояние. Они не могут позволить ему угаснуть.

   ¹⁰Истинно говорю вам, что как Я пребываю в Отце, так и эти бедные пребывают в Боге. Вот почему Я, Глагол Отца, пожелал родиться бедным и оставаться бедным. Ибо среди бедных Я чувствую себя ближе к Отцу, который любит малых, и они Его любят изо всех своих сил. У богатых есть много всего. У бедных – только Бог. У богатых есть друзья. Бедные одиноки. У богатых много утешений. У бедных утешений нет. У богатых есть развлечения. У бедных только их работа. Богатым все легко дается за деньги. Бедные несут еще и крест вынужденного страха болез­ней и неурожая, ведь для них это может обернуться голодом и смертью. Но у них, у бедных, есть Бог. Их Друг. Их Утешитель. Тот, кто отвлекает их от их мучительного настоящего неземными надеждами. Тот, кому можно сказать: – и они умеют это сказать, говорят это, именно потому что они бедные, смиренные, одинокие – „Отец, помяни нас Своею милостью“.

   В этих владеньях Лазаря, Моего друга и друга Божьего, хотя и такого богатого, все то, что Я говорю, может показаться странным. Но Лазарь среди богатых – исключение. Лазарь достиг той добродетели, которую крайне сложно найти на Земле и еще труднее воплотить на практике в назидание другим: добродетели свободы от своего богатства. Лазарь праведен. Он не обидится. Он не может обидеться, потому что знает, что он богатый бедняк, и поэтому Мой скрытый упрек его не затрагивает. Лазарь праведен. И согласится, что в мире состоятельных людей все так, как Я говорю. Поэтому Я заявлю и скажу: истинно, истинно говорю вам, что пребывать в Боге намного легче бедному, нежели богатому; и на Небе Моего и вашего Отца многие почетные места будут заняты теми, кого на этой Земле презирали как ничтожных наравне с пылью, попираемой ногами.

   Бедные берегут в сердце жемчужины Божьих слов. Это их единственное сокровище. У кого только одно богатство, тот над ним не смыкает глаз. У кого их много, тот пресыщен и рассеян, а еще он гордый и чувственный. Благодаря всему этому он не восторгается, глядя смиренными и влюбленными глазами на подаренное Богом сокровище, а смешивает его с другими сокровищами, лишь на вид драгоценными, с богатствами этой Земли, и думает: „Лишь по своему снисхождению я могу принять слова подобного мне по плоти!“ И яркими ароматами чувственности притупляет свою способность наслаждаться сверхъестественным. Яркие ароматы!.. Да, они очень пряные, чтобы перекрыть исходящее от них зловоние и запах разложения…

   ¹¹Но слушайте – и вы лучше поймете, как заботы, богатства и застолья препятствуют войти в Царство Небесное.

   Как-то один царь устроил свадьбу своему сыну. Можете вообразить, какое торжество было в царском дворце! Он был его единственным сыном и, достигнув совершеннолетия, женился на своей возлюбленной. Царственный отец пожелал, чтобы все разделили радость его любимого сына, наконец-то женящегося на своей избраннице. Среди множества свадебных празднований он устроил еще и грандиозное угощение. И приготовил его заблаговременно, проследив за каждой его деталью, чтобы оно вышло великолепным и достойным брака царского сына.

   Он заранее послал своих слуг сказать друзьям и союзникам, а также важнейшим в своем царстве людям, что свадьба назначена на такой-то вечер, и что они приглашены, и чтобы они пришли и составили достойную компанию царскому сыну. Однако друзья, союзники и знатные люди царства приглашения не приняли.

   Тогда царь, усомнившись, что первые слуги передали все как должно, послал новых слуг, чтобы те настоятельно попросили: „Приходите же! Умоляем вас. Все уже готово. Помещение прибрано, отовсюду доставлены дорогие вина, а на кухне, ожидая приготовления, уже громоздятся быки и откормленный скот, и рабыни замешивают муку для сладостей, а другие толкут в ступах миндальный орех для изысканных лакомств, добавляя в него редчайшие пряности. Для празднества были наняты самые искусные танцовщицы и музыканты. Так что приходите, дабы все эти приготовления не оказались напрасными“.

   Однако друзья, союзники и важные люди царства или отказались, или заявили: „У нас другие дела“, или сделали вид, что приняли приглашение, но потом отправились по своим делам: кто на поле, кто заниматься торговлей, а кто чем-то еще менее благородным. Наконец, нашлись и те, кто, в раздражении от такой настойчивости, взяли царских слуг и убили, чтобы заставить их замолчать, так как те настаивали: „Не отказывай царю в просьбе, чтобы это не обернулось тебе во вред“.

   Слуги возвратились к царю и обо всем этом рассказали, и царь воспламенился от негодования и послал войска покарать убийц своих слуг и наказать тех, кто презрел его приглашение, намереваясь отблагодарить тех, кто дал обещание прийти. Но в назначенный час праздничного вечера никто не пришел.

   ¹²Возмущенный царь позвал слуг и сказал: „Да не будет того, чтобы некому было чествовать моего сына в этот его свадебный вечер. Пиршество готово, но приглашенные его недостойны. И все-таки свадебное пиршество моего сына должно состояться. Поэтому пойдите на площади и на улицы, встаньте на перекрест­ках, останавливайте прохожих, собирайте стоящих и ведите их сюда. Чтобы зал был полон празднующими людьми“.

   Слуги отправились. Выйдя на дороги, разойдясь по площадям, встав на перекрестках, они созвали всех, кого нашли: хороших и плохих, богатых и бедных, – и доставили их в царское жилище, наделив их средствами, чтобы те оказались достойны войти в зал свадебного пиршества. Потом отвели их туда, и он наполнился, как того хотел царь, празднующим людом.

   Но когда царь вошел в зал посмотреть, можно ли начинать празднество, он увидел кого-то, кто, несмотря на переданное слугами пособие, не был в свадебном одеянии. Он спросил его: „Как же ты вошел сюда без свадебной одежды?“ А тот не знал, что ответить, поскольку действительно не имел оправданий. Тогда царь подозвал слуг и сказал им: „Возьмите этого, свяжите ему руки и ноги и вышвырните его вон из моего жилища, во тьму, в холодную грязь. Там он будет плакать и скрежетать зубами, как он и заслужил за свою неблагодарность и за оскорбление, нанесенное мне, а еще больше моему сыну, войдя в жалкой и нечистой одежде в пиршественный зал, куда может войти лишь то, что прилично этому месту и достойно моего сына“.

  ¹³Как видите, мирские заботы, скупость, похоти, жестокость вызывают царский гнев и приводят к тому, что эти сыны забот никогда уже не войдут в дом Царя. И еще вы видите, что даже среди позванных Им ради благоволения к Своему сыну были наказанные.

   Сколько их сегодня в этой земле, в которую Бог направил Свое Слово! Союзники, друзья, великие люди Его народа, – Бог действительно приглашал их через Своих служителей и будет приглашать еще настойчивее по мере приближения часа Моего бракосочетания. Но они не примут Его приглашения, потому что это лжесоюзники, лжедрузья, и великие они только по имени, поскольку в них самих – подлость».

   Иисус все сильнее возвышает Свой голос, а Его глаза, словно два драгоценных камня, мечут искры света в свете костра, который был зажжен между Ним и слушателями, чтобы подсветить вечер, так как пока не достает луны, что находится в убывающей фазе и взойдет позже.

   «Да, в них самих есть подлость. Из-за всего этого они не поймут, что их долг и честь – откликнуться на приглашения Царя. Гордость, черствость и сластолюбие создают в их сердце преграду. И – будучи злобными! – они испытывают ко Мне ненависть; ко Мне, из-за чего и не хотят прийти на Мой брак. Не хотят прийти. Этому браку они предпочитают свои связи с гнусной политикой, с еще более гнусными деньгами, с наигнуснейшей чувственностью. Предпочитают хитрый расчет, сговор, коварный сговор, обман и преступление.

   Все это именем Божьим Я осуждаю. Поэтому ненавидят тот голос, что раздается, и те торжества, на которые он призывает. В этом народе надо искать тех, кто убивает Божьих служителей: пророков, что были служителями до сих пор, и Моих учеников, что будут служителями отныне. В этом народе находятся обманщики Бога, говорящие: „Конечно придем“, а про себя думающие: „Ни за что!“ Всё это в Израиле.

   И дабы у Его Сына был достойный свадебный пир, Небесный Царь пошлет собирать по перекресткам не друзей, не великих, не союзников, а просто проходящих мимо людей. Это собирание уже начато, и притом Моей рукой, рукой Сына и служителя Божьего. Они придут, какие бы ни были… И уже пришли. А Я помогу им сделаться чистыми и нарядными к свадебному празднеству.

   Но найдется – о, к своему несчастью! – найдется тот, кто даже этой Божьей щедростью, дарующей ему царские благовония и облачения, чтобы явить его не таким, каков он есть, а богатым и достойным, кто всей этой добротой воспользуется ради своей подлой выгоды, чтобы совращать и наживаться… Существо с нечестивой душой, опутанное омерзительным полипом всяческих пороков… оно завладеет благовониями и облачениями с целью извлекать из них незаконную наживу, используя их не для бракосочетания Сына, а для своего сочетания с Сатаной.

   Как бы то ни было, это произойдет. Ибо много призванных, но мало тех, кто, умея сохранить верность своему призванию, достигает избранничества. Однако случится и то, что этих гиен, предпочитающих падаль подлинной пище, постигнет наказание, и они будут выброшены вон из зала Пиршества во тьму и в грязь вечного болота, где Сатана оскаливается в своей ужасной улыбке при каждой победе над чьей-либо душой, и где звучит несмолкаемый безутешный плач тех глупцов, что последовали за Грехом вместо того, чтобы последовать за призывавшим их Благом.

   ¹⁴Вставайте, и пойдем отдыхать. Я благословляю всех вас, жители Вифании. Благословляю вас и даю вам Свой мир. И особенно благословляю тебя, Мой друг Лазарь, и тебя, Марфа. Благословляю Моих старых и новых учеников, которых пошлю в мир с призывом: с призывом на Царский брак. Преклоните колени, чтобы Я благословил всех вас. Петр, прочти ту молитву, которой Я научил вас, и читай ее стоя здесь, рядом со Мной, ибо именно так следует ее произносить тем, кто поставлен на это Богом».

   Все собрание становится на колени прямо на сено, на ногах остаются только Иисус, высокий и прекрасный в Своем льняном одеянии, и Петр в своей темно-каштановой одежде, охваченный волнением, почти дрожащий, который из боязни ошибиться неторопливо произносит молитву своим не столь красивым, сколь мужественным голосом: «Отец наш…»

   Слышны отдельные всхлипывания… мужские, женские…

  Марциам, стоящий на коленях прямо перед Марией, которая соединяет его ладошки вместе, с ангельской улыбкой глядит на Иисуса и тихо говорит: «Смотри, Мать, как Он красив! И как красив мой отец! Как будто они на Небе… Может ли за этим наблюдать моя мама?»

   И Мария шепотом, переходящим в поцелуй, отвечает: «Да, милый. Она тут. И запоминает эту молитву».

   «А я? Я ее запомню?»

   «Она будет ее нашептывать твоей душе, пока ты спишь, а днем Я тебе ее повторю».

   Мальчик откидывает свою темноволосую головку назад, на грудь Марии, и остается в таком положении, пока Иисус произносит всегда торжественное Моисеево благословение^[5].

[5] Вероятно, из Числ. 6: 24–27.