ЕВАНГЕЛИЕ КАК ОНО БЫЛО МНЕ ЯВЛЕНО
267. В Хоразине. Иисус ради вдовы работает в качестве плотника
31 августа 1945.
1Иисус с удовольствием работает в мастерской плотника. Доделывает колесо.
Худой и грустный мальчик помогает Ему, подавая то одно, то другое. Манаил, бесполезный, хотя и восторженный свидетель, сидит на доске у стены.
Иисус снял с Себя красивое льняное одеяние и надел какое-то темное, которое, будучи с чужого плеча, доходит Ему только до середины голеней. Рабочая одежда, опрятная, но заштопанная: наверное, от умершего плотника. Иисус улыбками и добрым словом ободряет мальчика, обучая его тому, что надо делать, чтобы довести клей до нужной кондиции и отполировать до блеска стенки сундука.
«Быстро Ты с ним управился, Учитель», – говорит Манаил, вставая и проводя пальцем по облицовке готового сундука, который мальчик натирает какой-то жидкостью.
«Он был почти готов…»
«Я был бы не прочь иметь у себя это Твое произведение. Но уже пришел покупатель, который, видимо, обладает на него правами… Ты его расстроил. Он надеялся, что сможет забрать всё в счет тех небольших денег, что заплатил вперед. А возьмет причитающиеся ему предметы, и только. Будь он хотя бы из тех, кто Тебе верит… Тогда они имели бы для него бесконечную ценность. Но Ты слышал?..»
«Оставь его в покое. 2Впрочем, здесь есть древесина, и женщина будет весьма рада ее использовать, чтобы на ней заработать. Закажи Мне сундук, и Я тебе его сделаю…»
«Правда, Учитель? А Ты собираешься еще работать?»
«Пока не закончится дерево. Я добросовестный труженик», – говорит Он, еще шире улыбаясь.
«Сундук, сделанный Тобой! О, какая реликвия! Но что я в него положу?»
«Все, что захочешь, Манаил. Это будет всего лишь сундук».
«Но его сделаешь Ты!»
«И что? Бог Отец тоже сделал человека, сделал всех людей. И при этом что вложил в себя этот человек, и что вкладывают в себя люди?»
Иисус говорит и работает, перемещаясь туда и сюда в поисках нужных инструментов и, по необходимости, зажимая тиски, сверля, строгая и обтачивая.
«Мы вложили в себя грех. Это правда».
«Вот видишь! И уж поверь, что человек, сотворенный Богом, гораздо ценнее сундука, сделанного Мной. Никогда не смешивай предмет с поступком. Сделай из Моей работы себе реликвию, но только для духа».
«То есть?»
«То есть преподай своему духу урок, позаимствованный из того, что Я делаю».
«Твое человеколюбие, Твое смирение, Твое трудолюбие, в таком случае… Эти добродетели, не так ли?»
«Так. И подобным образом поступай в будущем».
«Хорошо, Учитель. Но Ты сделаешь Мне этот сундук?»
«Сделаю. Но гляди, раз уж ты все равно смотришь на него как на реликвию, Я тебя заставлю и заплатить за него, как за реликвию. По крайней мере, можно будет сказать, что однажды и Я был крайне жаден до денег… Ну, ты понимаешь, для кого эти деньги… Для этих сироток…»
«Проси у меня, чего хочешь, и я Тебе дам. Хотя бы оправдаю свою праздность, в то время как Ты, Сын Божий, трудишься».
3«Сказано: „Будешь есть свой хлеб, смоченный потом лица своего“».
«Но это сказано для виновного человека. Не для Тебя!»
«О! Однажды Я стану Виновным, и на Мне будут все грехи этого мира. Я заберу их с Собой при Моем первом отшествии».
«И думаешь, что мир больше не будет грешить?»
«Должен был бы… Но все равно согрешит. От этого на Мне будет такая тяжесть, что она разорвет Мое сердце. Потому что на Мне будут грехи, совершенные от Адама до того часа, и от того часа до скончания века. Я искуплю всё ради человека».
«А человек снова не поймет Тебя и не полюбит… Ты думаешь, что Хоразин обратится благодаря этому безмолвному и святому уроку, который Ты даешь Своей работой, предпринятой, чтобы оказать помощь семье?»
«Не обратится. Скажет: „Он решил поработать, чтобы скоротать время и сберечь Себе денег“. А у Меня уже не оставалось денег. Всё раздал. Я всегда раздаю всё, что имею, до последнего гроша, и работал Я, чтобы их раздавать».
«А на пропитание Тебе и Матфею?»
«Бог позаботится».
«Но Ты ведь и нас кормил».
«Ну да».
«Как Тебе это удалось?»
«Спроси об этом хозяина дома».
«Обязательно спрошу, как только вернемся в Капернаум».
Иисус тихо посмеивается в Свою светлую бороду.
4Молчание, в котором слышен только скрип тисков, сжимающих две детали колеса.
Затем Манаил спрашивает: «Чем рассчитываешь заняться до субботы?»
«Пойти в Капернаум и ждать апостолов. У нас условлено собираться каждую пятницу вечером и проводить вместе субботу. Потом дам им распоряжения и, если Матфей вылечится, то будет шесть пар, которые отправятся благовествовать. Если нет… Хочешь пойти с ними?»
«Предпочту остаться с Тобой, Учитель… Но позволишь ли мне дать Тебе один совет?»
«Говори. Если он подходящий, Я его приму».
«Никогда не оставайся совсем один. У Тебя много врагов, Учитель».
«Знаю. Но думаешь, от апостолов было бы много толку в случае опасности?»
«Думаю, они Тебя любят».
«Несомненно. Но это бы не помогло. Враги, если б у них было намерение Меня схватить, пришли бы с намного более серьезными силами, чем есть у апостолов».
«Не важно. Не оставайся один».
«Через две недели ко Мне присоединится много учеников. Я готовлю их к тому, чтобы их тоже отправить благовествовать. И уже не буду один. Будь спокоен».
Пока они так разговаривают, много любопытных из Хоразина подходит с целью поглазеть, а потом, не говоря ни слова, уходит.
«Их удивляет, что они видят Тебя за работой».
«Да. Но они не до такой степени смиренны, чтобы сказать: „Этим Он нас наставляет“. Лучшие, кто у Меня тут был, сейчас с учениками, за исключением одного старика, который умер. Ничего. Урок всегда остается уроком».
«Что скажут апостолы, узнав, что Ты теперь работник?»
«Их одиннадцать, поскольку Матфей уже высказался. Будет одиннадцать различных мнений. И большей частью неблагоприятных. Но это поспособствует тому наставлению, которое Я им дам».
«Позволишь мне присутствовать на этом уроке?»
«Если ты захочешь остаться…»
«Но я ведь просто ученик, а они апостолы!»
«Что будет полезно апостолам, то будет полезно и ученику».
«Они могут обидеться, что их призывают к справедливости в моем присутствии».
«Это послужит им к смирению. Оставайся, оставайся, Манаил. Я охотно удержу тебя около Себя».
«А я охотно останусь».
5Заглядывает вдова и говорит: «Еда готова, Учитель. Да Ты слишком много работаешь…»
«Зарабатываю Свой хлеб, женщина. К тому же… Вот тут еще один заказчик. Он тоже хочет сундук. И хорошо заплатит. От твоей древесины останется лишь пустое место», – говорит Иисус, снимая с Себя поношенный фартук, что был надет на Него спереди, и выходя из комнаты наружу, чтобы умыться в тазу, который женщина принесла Ему в сад.
И она с одной из тех неуверенных улыбок, что вновь появляются после долгих и долгих слез, говорит: «От древесины пустое место, а дом наполнен Твоим присутствием, и сердце – покоем. Я больше не боюсь завтрашнего дня, Учитель. А Ты не бойся, что мы сможем когда-нибудь Тебя забыть».
Они заходят на кухню, и всё заканчивается.