«И мы тоже», – говорят Ерм со Стефаном. А Стефан прибавляет: «Поговори с нами, Господь. Мы в неведении относительно того, в чем именно состоит наша миссия. Дай нам минимум, чтобы мы могли сразу начать служить Тебе. Остальное придет, когда последуем за Тобой».

   «Да. На горе Ты говорил о блаженствах. Это был урок для нас. Но что мы должны делать по отношению к другим, согласно второй заповеди любви: к ближнему?» – спрашивает книжник Иоанн.

   ³«Где Иоанн из Эндора?» – вместо ответа спрашивает Иисус.

   «Там, Учитель, с исцеленными».

   «Пусть подойдет сюда».

   Иоанн из Эндора прибегает. Иисус особенно приветствует его, кладя руку ему на плечо, и говорит: «Вот. Сейчас Я буду говорить. Хочу, чтобы все вы, носители святого имени, были передо Мной. Ты, мой апостол; ты, священник; ты, книжник; ты, Иоанн, ученик Крестителя; и наконец ты, завершающий венец оказанных Богом милостей. И если Я именую тебя последним, то знай, что ты не последний в Моем сердце. Однажды Я пообещал тебе эту беседу. Так слушай».

   И Иисус, как обычно, взбирается на небольшой пригорок, чтобы все могли Его видеть, и пятеро Иоаннов стоят перед Ним, в первом ряду. Сзади – толпа учеников, смешанная с людьми, пришедшими со всех частей Палестины и имеющими нужду в выздоровлении или в слове.

   ⁴«Мир всем вам, и да снизойдет на вас мудрость.

  Слушайте. Как-то раз один человек спросил Меня, до какой степени Бог милосерден к грешникам. Тот, кто спрашивал, сам был прощенным грешником, которому не удавалось убедить себя в полном Божьем прощении. Я с помощью притчи успокоил его, уверил и пообещал, что всегда буду вести с ним речь о милосердии, чтобы его раскаявшееся сердце, которое, подобно потерянному ребенку, плакало у него внутри, ощутило уверенность, что оно уже во владениях своего Небесного Отца.

  Бог есть Милосердие, потому что Бог есть Любовь. Слуга Божий должен быть милосердным, подражая Богу.

   Бог пользуется милосердием как средством привлечь к Себе заблудших чад. Слуга Божий должен пользоваться милосердием как средством привести заблудших чад к Богу.

   Заповедь любви обязательна для всех. Но для слуг Божьих она трижды обязательна. Нельзя покорить Небо, если не любишь. Но это достаточно сказать верующим. Слугам Божьим Я скажу: „Не покоришь Небо для верующих, если не полюбишь их в совершенстве“.

  А кто вы такие, вы, столпившиеся вокруг? В большинстве своем вы те, кто стремится к совершенной жизни, к благословенной, многотрудной и светлой жизни Божьего служителя, Христова посланника. А каковы же ваши обязанности в этой жизни служителя и посланника? Всецелая любовь к Богу и всецелая любовь к ближнему. Ваша цель: служить. Как? Возвращая Богу тех, кого мир, плоть и дьявол у Бога похитили. Каким образом? Любовью. Любовью, что выражается в тысяче форм и имеет одну конечную цель: заставить полюбить.

   ⁵Вспомним о нашем прекрасном Иордане. Какой он величественный у Иерихона! Но разве таким он был у истока? Нет. Он был тоненькой струйкой и такой бы и остался, если б все время оставался один. Но вместо того с гор и холмов с той и другой стороны в его долину стекают тысячи и тысячи притоков, и одиночных, и состоящих уже из множества ручьев, и все они впадают в его русло, которое увеличивается и увеличивается, пока из милого серебристо-голубого ручейка, что смеется и играет в своем младенчестве, не становится широкой, степенной, тихой рекой, вьющейся небесно-голубой лентой меж тучных изумрудных берегов.

   Так и любовь. Вначале, у младенцев на пути Жизни, которые едва умеют удержаться от тяжкого греха из опасения наказания, это тонкий ручеек, а затем, по мере движения по пути совершенства, с бугристых, безводных, надменных и суровых гор человеческого естества вдруг пробивается множество потоков этой главной добродетели, и всё – и скорби, и радости – способствует тому, чтобы она текла и била ключом, так же как образованию горных ручьев способствуют и холодные снега, и солнце, что заставляет их таять. Всё помогает проложить им путь: как смирение, так и покаяние. Всё помогает им нестись в эту изначальную реку. Ибо душа, движимая этим путем, любит впадать в самоуничижение, воздыхая о том, чтобы вознестись, притянувшись к Солнцу, к Богу, после того как станет могучей, прекрасной, благодетельной рекой.

   Ручьи, питающие этот зарождающийся робкий поток любви, – это, помимо добродетелей, еще и дела, которые добродетели учат совершать. Дела, которые, коль скоро они притоки любви, являются делами милосердия. Давайте вместе рассмотрим их. Некоторые были уже известны Израилю, о других поведаю вам Я, ибо Мой закон – это совершенная любовь.

   ⁶Накормить голодных.

   Долг благодарности и любви, долг подражания. Дети благодарны отцу за хлеб, который он им доставляет, и, сделавшись взрослыми, подражают ему, доставляя хлеб своим детям и уже неспособному работать из-за возраста отцу, добывают хлеб своим собственным трудом, с любовью и по долгу возмещая полученное ими благо. Четвертая заповедь гласит: „Почитай отца и мать“. Чтить их седины – в том числе значит не заставлять их просить хлеб у других.

   Но перед четвертой заповедью есть первая: „Возлюби Бога всем своим существом“, и вторая: „Люби ближнего своего, как самого себя“. Любить Бога ради Него самого и любить Его в нашем ближнем – это совершенство. Мы любим, давая хлеб голодным в память о тех многочисленных случаях, когда Он насыщал людей чудесным образом.

   Но, не останавливаясь только на даровании манны и перепелов, давайте посмотрим на постоянно повторяющееся чудо зерна, что прорастает благодаря Богу, давшему подходящую для обработки землю и управляющему ветрами, дождями, зноем, временами года, чтобы это семя стало колосом, а колос – хлебом. И разве не было чудом Его милосердия то, что Он с помощью озарения свыше просветил свое грешное чадо, что эти высокие и тонкие травы, увенчанные колосом с золотистыми семенами, пахнущими теплым солнцем и заключенными в жесткую оболочку из колючих чешуек, являются пищей, и их надо срывать, лущить, измельчать в муку, замешивать и печь? Всему этому научил Бог. И как собирать их, и как шелушить, и как молоть, и как замешивать и печь. Он поместил камни рядом с этими колосьями и воду рядом с камнями, при помощи отражения от воды и солнца воспламенил первый огонь на Земле, а ветер принес на этот огонь зёрна, которые сгорели, распространив приятный аромат, чтобы человек понял, что они становятся вкуснее, когда их жарят на огне, а не достают прямо из колоса, как свойственно птицам, или, перемолов, размачивают в воде, превращая их в липкое месиво.

   И теперь, когда вы едите вкусный хлеб, испеченный в домашней печи, неужели вы не задумываетесь, на какое великое милосердие указывает сам факт, что вы достигли такого совершенства в его выпекании, и какой огромный путь был пройден человеческим знанием от первого колоса, который пережевывали, как это делает лошадь, до современного хлеба? А благодаря кому? Благодаря Подателю хлеба. И так с каждым видом пищи, которую человек вследствие благодатного озарения сумел выделить среди растений и животных, какими Творец покрыл Землю, место отеческого наказания для провинившегося чада.

   Итак, накормить голодных – это благодарственная молитва Господу и Отцу, что кормит нас, и подражание Отцу, чье подобие мы даром получили и должны всё больше его усиливать, подражая Его деяниям.

   ⁷Напоить жаждущих.

   Вы никогда не думали, что случилось бы, если бы Отец перестал посылать дожди? И все-таки если бы Он сказал: „За вашу черствость по отношению к тем, кто испытывает жажду, Я запрещу облакам опускаться на землю“, разве могли бы мы возражать или злословить? Вода еще больше, чем зерно, принадлежит Богу. Ведь зерно выращивается человеком, но только Бог обрабатывает поля облаков, что проливаются дождями или росой, сходят туманами или снегами, питают поля и водоемы и наполняют реки и озера, давая пристанище рыбам, которые кормят человека вместе с другими животными. Поэтому разве можете вы тому, кто просит: „Дай мне пить“, сказать: „Нет. Эта вода моя, и я тебе не дам ее“? Обманщики! Кто из вас сотворил хотя бы один клочок облака или одну каплю дождя? Кто испарил хоть один бриллиант росы своим небесным жаром? Никто. Все это делает Бог. И если воды падают с неба и снова поднимаются, то только потому, что Бог управляет этой частью творения, как управляет и всем остальным.

   Поэтому дарите тем, кто жаждет, вкусную прохладную воду из подземных жил или чистую воду вашего колодца, или ту, что наполняет ваши емкости. Это Божьи воды. И они для всех. Дарите их тем, кто жаждет. За это маленькое дело, не стоящее вам денег и не требующее иного труда, кроме как подать чашу или кувшин, Я обещаю вам, вы получите награду на Небе. Потому что не вода, а милосердный поступок велик перед очами и судом Божьим.

   ⁸Одеть нагих.

   По дорогам Земли странствуют раздетые, опозоренные, жалкие создания. Это брошенные старики, это увечные в результате болезней или несчастных случаев, это прокаженные, что благодаря благости Господа возвращаются к жизни, это обремененные детьми вдовы, это пострадавшие от бедствий, лишивших их всего, что составляло их достаток, это малолетние сироты. Если Я окидываю взором Землю, то повсюду вижу людей раздетых или прикрытых лохмотьями, что едва позволяют сохранить приличие, но не защищают от холода, и эти люди униженно глядят на богатых, что проходят мимо в мягких одеждах, обутые в удобную обувь. Те, кто добр, глядят униженно и доброжелательно, кто не так добр, – униженно и ненавистно. Но почему вы не придете на помощь этому их унижению, сделав добрых еще добрее, а менее добрых избавив от ненависти своей любовью?

   Не говорите: „У меня есть лишь моя одежда“. Как и в случае с хлебом у тех, кто не совсем обездолен, на полках и в шкафах всегда есть что-то, что не является необходимым. Среди слушающих Меня есть некоторые, кто сумел из поношенной одежды сделать одежонку для сироты или для бедного ребенка, а из старой простыни – пеленки для младенца, у которого их не было; и есть один, нищий, что годами умудрялся делиться выпрошенным с трудом хлебом с тем, кто из-за проказы не мог пойти с протянутой рукой к порогам богатых. И истинно говорю вам, что таких милосердных стоит искать не среди обладающих имуществом, а в скромных рядах бедняков, которые на своем опыте знают, как тяжела бедность.

  И снова, как в случае с водой и хлебом, подумайте, что шерсть и лен, в какие вы одеваетесь, происходят от животных и растений, которые Отец создал не для одних богатых, но для всех людей. Ведь Бог дал человеку лишь одно богатство: Свою Благодать, здоровье и ум. Но не то нечистое богатство, каким является золото, которое вы превознесли, возвысив металл, что ничуть не лучше всякого другого и гораздо менее полезен, чем железо, из которого делаются лопаты и плуги, бороны и серпы, резцы, молотки, пилы, рубанки – эти святые инструменты священного труда, до степени благородного металла с его бесполезным и ложным благородством, превознесли по наущению Сатаны, что сделал вас, Божьих чад, дикими, как звери. Вам было дано богатство, состоящее в святых вещах, чтобы делать вас все более и более святыми! Не это убийственное богатство, что требует столько крови и слез.

   Вот и вы давайте, как было дано вам. Давайте во имя Господа, не опасаясь, что останетесь нагими. Лучше умереть от холода, отдав свою одежду нищему, чем заставить окоченеть свое сердце из-за недостатка любви, пусть и одевшись в мягкие одежды. Сделанное добро согревает лучше, чем плащ из чистейшей шерсти, а прикрытое тело нищего обратится к Богу и скажет: „Благослови того, кто меня одел“.

   ⁹Если утоляя чей-то голод и жажду и кого-то одевая, отняв это у себя и отдав другим, мы соединяем святое воздержание со святейшим человеколюбием и присоединяем к этому блаженную справедливость, благодаря которой святым образом преображается судьба наших несчастных братьев, когда мы отдаем то, что у нас по изволению Божию в избытке, в пользу тех, кто по злобе людской или по болезни лишен этого, то приютив странников, мы соединяем человеколюбие с доверием и благорасположением к нашему ближнему. Это ведь тоже, знаете ли, добродетель. Добродетель, обнаруживающая в тех, кто ею обладает, помимо человеколюбия еще и честность. Ибо кто честен, тот поступает правильно; а поскольку как поступаешь сам, так обыкновенно думаешь и о других, то доверчивость и простота, с которой верят в правдивость чужих слов, показывают, что слышащий эти слова – это человек, который сам правдив и в великом, и в малом и потому не относится с недоверием к рассказам других.

   Зачем, глядя на странника, просящего у вас приюта, думать: „А вдруг это разбойник или убийца?“ Вы так дорожите своими богатствами, что из-за них опасаетесь каждого встречного? Вы так дорожите своей жизнью, что чувствуете, как содрогаетесь от ужаса при мысли, что можете ее лишиться? Что же, вы думаете, Бог не может защитить вас от разбойников? Что же, дрожите из-за проходящего мимо разбойника и не боитесь того мрачного гостя, что крадет у вас самое незаменимое? Сколь многие приютили у себя в сердце беса! Можно сказать, у всех ютится смертный грех, и всё же никто от этого не трепещет. Значит, как блага ценятся лишь богатство и существование? И, видимо, уже не в цене вечность, раз вы позволяете греху красть ее и убивать? Бедные, бедные души, чье сокровище украдено и отдано в руки убийц просто так, словно какой-нибудь пустяк, но которые при этом огораживают свои дома, вешают засовы, держат собак и несгораемые ларцы, охраняя вещи, которые мы не сможем взять с собой в вечную жизнь!

  Зачем в каждом страннике видеть разбойника? Мы братья. Наш дом открыт для проходящих мимо братьев. Разве этот странник не нашей крови? О, конечно, нашей! Крови Адама и Евы. Разве он нам не брат? Как это нет?! У нас один единственный Отец: Бог, давший нам одинаковую душу, так же как детям одного брачного ложа их отец дает одинаковую кровь. Он беден? Постарайтесь, чтобы ваш дух не оказался беднее него, лишившись дружбы с Господом. Он в разодранной одежде? Старайтесь, чтобы ваша душа не оказалась еще более раздираема грехом. У него грязные или запыленные ноги? Старайтесь, чтобы ваше я не оказалось испорчено пороками сильнее, чем его сандалии, испачканные от дальней дороги и разорванные от долгой ходьбы. У него неприятная внешность? Старайтесь, чтобы ваша не оказалась в глазах Божьих еще более неприятной. Он говорит на чужом языке? Старайтесь, чтобы язык вашего сердца не оказался бы непонятным во граде Божьем.

   Увидьте в этом страннике брата. Мы все странники по дороге на Небо, и все стучимся в двери по пути, что ведет к Небу. И двери эти – патриархи и праведники, ангелы и архангелы, к которым мы обращаемся за помощью и защитой, дабы достичь нашей цели и не упасть без сил во мраке ночи, в лютую стужу, не стать жертвами коварства волков и шакалов – злых страстей и бесов. Подобно тому, как мы хотим, чтобы ангелы и святые проявляли свою любовь, давая нам прибежище и силы продолжать путь, давайте будем так же поступать и мы со странниками на Земле. И всякий раз, как мы будем открывать свой дом и свои объятья, приветствуя незнакомца сладкозвучным именем брат, думая о Боге, который его знает, Я обещаю вам: будет пройдено множество миль по пути, идущему к Небесам.

   ¹⁰Навещать недужных.

   О, воистину, как все мы странники, так и все люди – недужные. И самые тяжелые болезни – это болезни духа, незримые и самые смертельные. И все-таки они не вызывают омерзения. Нравственная язва не противна. Смрад греха не тошнотворен. Бесовское помешательство не пугает. Зараза духовно прокаженного не отвращает. От наполненной гнилью гробницы человека с мертвой и разложившейся душой не убегают. И не анафематствуют тех, кто приближается к любой из этих форм нечистоты. Жалкое, узкое мышление человека!

   Но скажите, чтó имеет бóльшую ценность: дух или плоть и кровь? Разве вещественное имеет власть осквернять своей близостью то, что бестелесно? Нет. Я говорю вам, что нет. Безусловно, дух имеет бесконечную ценность в сравнении с плотью и кровью, но плоть не имеет и большей власти, нежели дух. И дух может быть осквернен не материальными, а лишь духовными вещами. Если даже кто ухаживает за прокаженным, его дух не становится прокаженным, но наоборот, благодаря самоотверженному проявлению человеколюбия вплоть до ухода в долины мертвых ради сострадания к брату, с него спадает всякое пятно греха. Ибо человеколюбие – это разрешение от греха и главное из всех очищений.

   Всегда исходите из мысли: „Как бы я хотел, чтобы поступили со мной, если б оказался на его месте?“ И поступайте так, как хотели бы, чтобы поступали с вами.

   Сейчас у Израиля еще действуют его древние законы. Но настанет день, и тот рассвет уже не за горами, когда символом абсолютной красоты будет почитаться образ Того, в ком физически воплотится Муж скорбей Исайи и Страдалец из псалма Давидова, Кто, уподобляясь прокаженному, станет Искупителем человеческого рода, и к Его ранам, словно олени к родникам, станут припадать все жаждущие, больные, обессиленные и плачущие Земли, и Он напоит их, исцелит их, укрепит их и даст утешение их духу и плоти, и лучшие устремятся к Нему, чтобы стать Ему подобными: покрываясь ранами, проливая кровь, принимая удары, увенчиваясь шипами, распинаясь ради искупительной любви к людям, продолжая дело Царя царей и Искупителя мира. Вы, пока еще Израиль, но уже с пробивающимися крыльями для полета в Небесное Царство, отныне должны начать по-новому понимать и оценивать немощь и, благодаря Бога, сохраняющего вас здоровыми, склониться над теми, кто страдает и умирает.

   Один Мой апостол как-то сказал своему собрату: „Не бойся прикасаться к прокаженным. Никакой вред не затронет нас по воле Божьей“[2]. Правильно сказал. Бог хранит Своих служителей. Но, даже если бы они заразились, ухаживая за немощными, они перешли бы в следующую жизнь как мученики любви.

[2] 271.3.