3 сентября 1946

   1. Иисус входит в Храм. Он со Своими апостолами и с очень большим числом учеников, которых я знаю по крайней мере в лицо. А за всеми ими, но примыкая к этой группе, как если бы они желали считаться последователями Учителя, следуют новые лица, все мне незнакомые, за исключением сообразительного лица грека из Антиохии. Он говорит с другими людьми, возможно язычниками, как он сам, и пока Иисус и Его ученики продолжают идти и входят в Двор Израиля, он останавливается во Дворе Язычников с теми, с кем он беседует.

   Конечно, появление Иисуса в переполненном Храме не осталось незамеченным. Поднялся дополнительный шум, как из потревоженного улья, заглушая голоса наставников, учащих под портиком Язычников. Уроки прервались, как под каким-то магическим воздействием, и ученики книжников бегут по всем направлениям с новостью о прибытии Иисуса, так что когда Он входит через внутреннюю ограду в Двор Израиля, несколько фарисеев, книжников и священников рассеиваются в толпе, наблюдая за Ним. Но они ничего не говорят Ему, пока Он молится, и даже не подходят к Нему. Они только наблюдают.

    Иисус возвращается в Двор Язычников. Они следуют за Ним. И процессия злонамеренных людей возрастает числом, как и любопытствующих и положительно настроенных. И слова произнесенные шепотом распространяются среди толпы. Вновь и вновь слышатся более громкие голоса, говорящие: «Теперь ты убедился, что Он придет? Он праведник, Он не мог пренебречь праздником». Или: «Почему Он пришел? Чтобы продолжать вводить людей в заблуждение?» Или: «Теперь ты счастлив? Ты видишь, где Он теперь? Ты так страстно расспрашивал о Нем!»

   Отдельные замечания сразу застревают в глотках под многозначительными взглядами учеников и последователей, которые угрожают затаенной ненависти врагов самой своей любовью. Ироничные ядовитые голоса врагов, впрыскивают яд, а затем умолкают, потому что они боятся толпы. Молчит и толпа после впечатляющей демонстрации во славу Учителя, потому что она боится репрессий со стороны влиятельных лиц. Царство взаимного страха…

   Единственный, Кто не боится – это Иисус. Он медленно и величаво направляется к тому месту, которое выбрал, несколько погруженный в Свои мысли, но готовый выйти из этой сосредоточенности, чтобы приласкать ребенка, которого поднесла Ему мать, или улыбнуться старику, приветствующему и благословляющему Его.

   2. В Портике Язычников, посреди группы своих учеников, стоит Гамалиил. Сложив на груди руки, наклонив голову в своих величественных снежно-белых очень широких одеяниях, которые выглядят даже еще белее на фоне толстого темно-красного ковра положенного ему под ноги, Гамалиил кажется погруженным в мысли и не интересующимся тем, что происходит. Его ученики, напротив, радостно взволнованны и испытывают острое любопытство. Один из них, из-за малого роста, взобрался на высокий табурет, чтобы лучше видеть.

   Но когда Иисус поравнялся с Гамалиилом, ребе поднял голову и его глубокие глаза под лбом мыслителя на мгновение взглянули на умиротворенное лицо Иисуса. Испытующий, мучительный и мучающийся взгляд. Иисус чувствует его и оборачивается. Он смотрит на него. Две вспышки, — очень темных глаз и сапфировых, — встретились. Глаза Иисуса кроткие, открытые, пристально глядящие, глаза Гамалиила – непроницаемые, стремящиеся узнать и добраться до сердца мистерии истины, — Галилейский Ребе для него поистине тайна, — но он по-фарисейски  ревниво оберегает свою мысль, так что он закрыт для всякого обозрения, которое не связано с Богом. Они на мгновение смотрят друг на друга. Затем Иисус продолжает Свой путь, а Гамалиил вновь опускает голову, не слушая откровенных тревожных вопросов некоторых людей вокруг него, или коварных недоброжелательных вопросов других людей: «Это Он, учитель? Что ты думаешь о Нем?» «Ну! Каково твое мнение? Кто Он?»

   Иисус идет к тому месту, которое Он избрал. О! Здесь нет ковров под Его стопами! Он даже не находится под портиком. Он просто прислоняется к колонне, встав на верхнюю ступеньку в конце портика. Это самое низкое место. Вокруг Него апостолы, ученики, последователи и любопытные; далее за ними фарисеи, книжники, священники, раввины. Гамалиил остается там, где он был.

   3. Иисус в сотый раз начинает проповедовать о приходе Царства Божьего и приготовлении к нему. И я бы сказала, что Он повторяет те же самые идеи, которые Он излагал в этом самом месте двадцать лет тому назад с большей властью. Он говорит о пророчестве Даниила, о Предтече, предсказанном пророками, Он вспоминает звезду Мудрецов, избиение Невинных младенцев. И после этих предварительных воспоминаний, призванных продемонстрировать знамения пришествия Христа на эту Землю, для того, чтобы подтвердить Его пришествие, Он упоминает нынешние признаки, которые характеризуют Христа Учителя, тогда как другие прежде характеризовали Пришествие Воплощенного Христа, то есть, Он ссылается на противоречия, которые сопутствуют Ему, смерть Предтечи, и постоянно происходящие чудеса, которые подтверждают, что Бог пребывает со Своим Христом. Он никогда не атакует Своих антагонистов. Кажется, что Он даже не видит их. Он говорит, чтобы утвердить Своих последователей в их вере, чтобы просветить в истине тех, кто не по своей вине, до сих пор пребывают в полном неведении истины…

   Слышится грубый голос из дальнего конца толпы: «Как может Бог быть в Твоих чудесах, если Ты творишь их в запретные дни? Даже вчера Ты исцелил прокаженного на дороге в Виффагию».

   Иисус смотрит на прервавшего, но не отвечает. Он продолжает говорить об освобождении от господства, которое подавляет людей, об установлении вечного, непобедимого, славного, совершенного Царства Христа.

   «И когда же это случится?» — насмешливо спрашивает книжник. И добавляет: «Мы знаем, что Ты желаешь сделаться царем. Но царь подобный тебе разрушил бы Израиль. Где Твоя царская власть? Где Твои войска, Твои сокровища, Твои союзы? Ты безумен!» И многие подобно ему качают головами, смеются и насмехаются над Ним.

   4. Фарисей говорит: «Не обращайтесь с Ним так. Так мы никогда не узнаем, что Он понимает под царством, каковы будут его законы и как оно явится. Что? Разве древнее царство Израиля сразу возникло совершенным, каким оно было в дни Давида и Соломона? Разве вы не помните о тех многих неопределенностях и тяжелых временах, которые предшествовали царственному великолепию совершенного царя? Для того, чтобы иметь первого царя было необходимо сформировать человека, который бы помазал его, и, таким образом, устранить бесплодие Анны Елканы и внушить ей, чтобы она предложила плод своего чрева. Размышляйте о песни Анны. Это урок нашему жестокосердию и слепоте: “Нет столь святого как Господь… Не надо говорить и говорить заносчивые слова, гордясь ими… Господь умерщвляет и оживляет… Он возвышает бедного… Он хранит шаги Своих верных, а злобные во тьме исчезают, ибо не своею силой силен человек, но силой, которая приходит к нему от Бога” О! Помните! “Господь будет судить концы Земли, Он наделит Своего царя властью и вознесет рог Христа Своего”. Разве Христос пророчеств не был из рода Давидова? Итак, то, что было предсказано со времени рождения Самуила, разве не относится к царству Христа? Ты, Учитель, разве Ты не отпрыск Давида, родившийся в Вифлееме?» — наконец он прямо спрашивает у Иисуса.

   «Да, сказанное тобой верно», — кратко отвечает Иисус.

   «О! Тогда удовлетвори наши умы. Ты видишь, что молчание неблагоприятно, ибо оно поднимает тучи сомнений в сердцах».

   «Тучи не сомнений, а гордости, и они даже еще более чреваты последствиями».

   «Что?  Сомнения относительно Тебя не настолько серьезны, как гордость?»

   «Да. Потому что гордость – это вожделение разума. И это больший грех, потому что это грех Люцифера. Бог прощает многое, и Его Свет светит с любовью, чтобы просветить невежество и рассеять сомнения. Но Он не прощает гордости, которая насмехается над Ним, претендуя быть большим, чем Он Сам».

   «Кто из нас сказал, что он больше, чем Бог? Мы не кощунствуем…» — кричат несколько человек.

   «Вы не говорите этого своими устами. Но вы подтверждаете это своими делами. Вы желаете сказать Богу: “Невозможно, чтобы Христос был галилеянином, человеком из народа. Невозможно этому человеку быть Им”. Что невозможно для Бога?»

   Голос Иисуса звучит как гром. Если до этого Он выглядел довольно скромным, прислонившись, как нищий, к колонне, то сейчас Он выпрямляется, отходит от колонны, торжествующе поднимает Свою голову и сокрушает толпу сиянием Своих сверкающих глаз. Он все еще стоит на ступеньке, но выглядит Он так, как если бы был на высоком троне, так царственна Его внешность. Люди отшатываются, они почти испуганы и никто не отвечает на Его последний вопрос.

   5. Затем ребе, маленький сморщенный человечек, чья душа, конечно, так же уродлива, как и его внешний облик, предваряя свой вопрос фальшивым кудахтающим коварным смехом, спрашивает: «Нужны двое, чтобы удовлетворить вожделение. С кем же Разум удовлетворяет его? Разум бестелесен. Итак, как же он может совершать грех вожделения? Так как он бестелесен, с кем же он совокупляется, чтобы грешить?» — и он смеется, растягивая свои слова и хитро смеясь.

   «С кем? С Сатаной. Разум гордого человека прелюбодействует с Сатаной, изменяя Богу и изменяя любви».

   «А с кем же прелюбодействовал Люцифер, чтобы стать Сатаной, если Сатана еще не существовал?»

   «С самим собой. Со своей собственной разумной и беспорядочной мыслью. Книжник, что такое вожделение?»

   «Но… я же сказал Тебе! Кто не знает, что такое вожделение? Мы все испытывали его…»

   «Ты не мудрый раввин, потому что ты не знаешь истинной сущности этого вселенского греха, тройственного плода Зла. Подобно тому, как Отец, Сын и Святой Дух являются Тройственной Формой Любви. О. Книжник, вожделение это беспорядок. Беспорядок, производимый свободным сознательным разумом, который сознает, что его желание является злом, но, тем не менее, желает удовлетворить его. Вожделение это беспорядок и насилие против естественных законов, против справедливости и любви к Богу, к самому себе, к нашим братьям. Все вожделение: вожделение плоти, так как оно нацелено на богатства и силу Земли, так же как и вожделение тех, кто хотел бы препятствовать Христу исполнить Свою миссию, потому что они плетут тайные интриги с непомерными амбициями, боясь, что будут поражены Мной».

   Долгий шепот пробежал по толпе. Гамалиил, в одиночестве стоящий на своем ковре, вновь поднимает голову и бросает на Иисуса острый взгляд.

   6. «Так, когда же придет Царство Божие? Ты не ответил…» — вновь настаивает все тот же фарисей.

   «Когда Христос взойдет на трон, который Израиль готовит для Него, более высокий, чем любой другой трон, более высокий, чем Храм».

   «Но где он приготовляется, так как никаких приготовлений не видно Возможно ли, чтобы Рим позволил Израилю вновь подняться? Неужели орлы стали настолько слепы, что не видят того, что приготовляется?»

   «Царство Божие не придет приметным образом. Только очи Божии могут видеть его формирование, потому что очи Божии читают во внутренности людей. Потому не ходите и не ищите этого Царства, или места, где оно приготовляется. И не верьте тем, кто говорит: “они замышляют в Батании, они составляют заговор в пещерах в пустыне Ен-Гедди, или на побережье моря”. Царство Божие находится среди вас, внутри вас, в ваших душах, которые принимают Закон, который приходит с Небес, как закон истинного Отечества, закон, который, если он практикуется,  превращает вас в граждан этого Царства.  Вот почему Иоанн пришел до Меня, чтобы приготовить пути для сердец человеческих так, чтобы Мое Учение могло войти в них. Пути были приготовлены посредством покаяния, посредством любви к Царству, которое будет воздвигнуто, а рабство греху, которое воспрещает людям вход в Царствие Небесное, падет».

   «Этот человек поистине велик! И вы говорите, что Он ремесленник?» — громким голосом произнес внимательно слушавший человек. А остальные, очевидно иудеи, судя по их одеждам, возможно подстрекаемые врагами Иисуса, смотрят друг на друга, потрясенные, а затем приближаются к своим подстрекателям, спрашивая: «Что это вы говорили нам? Кто может говорить, что этот человек вводит народ в заблуждение?» А другие спрашивают: «Нам интересно и нам хотелось бы, чтобы вы сказали нам следующее: если верно то, что никто из вас не обучал Его, то как Он смог стать таким мудрым? Где Он научился такой великой мудрости, если Он никогда не был научен учителем?» И они, обращаясь к Иисусу, спрашивают: «Скажи нам. Где Ты обрел Свое Учение?»

   7. Иисус смотрит вверх, исполненный вдохновения, и говорит:

   «Я торжественно говорю вам, что это Учение не Мое, но Того, Кто послал Меня среди вас. Я истинно говорю вам, что ни один учитель не учил Меня ему, и не прочел Я его в какой-нибудь живой книге, или в пергаменте, или на каменном монументе. Я истинно говорю вам, что Я приготовился для этого часа, слушая Живого Сущего, говорящего к Моему духу. Сейчас пришел час, когда мне следует передать народу Божьему Слово, которое сошло с Небес. И Я это делаю, и буду делать до последнего часа? И после того, как Я испущу Свой последний вздох, камни, которые слышали Меня, но не смягчились, испытают страх Божий более великий, чем испытал Моисей на Синае, и среди этого страха,  гласом истины, благословляющим или проклинающим, слова Моего отвергнутого учения будут высечены на камнях. И эти слова никогда не будут удалены. И останется знамение: свет на тех, кто примет его, по крайней мере тогда, с любовью; абсолютная тьма для тех, кто даже тогда не поймет, что это Воля Божия послала Меня для установления Его Царства. От самого начала Творения было сказано: “Да будет свет”. И возник свет в хаосе. При начале Моей жизни было сказано: “Да будет мир людям доброй воли”. Добрая воля это та воля, которая исполняет волю Божию и не действует против нее. Ныне тот, кто исполняет волю Божию и не действует против нее, чувствует, что он не может бороться против Меня, потому что он чувствует, что Мое Учение приходит от Бога, а не от Меня. Быть может, Я ищу Собственной славы? Быть может, Я говорю, что Я Автор Закона милосердия и эпохи прощения? Нет. Я не принимаю славы, которая не принадлежит Мне, но воздаю славу Славе Бога, Создателю всякого блага. Моя слава состоит в том, чтобы делать то, что Бог желает, чтобы Я делал, потому что это воздает славу Ему. Тот, кто говорит от Его имени ради того, чтобы быть восхваленным, ищет своей собственной славы. Но Тот, Кто может принимать славу от людей, даже не ища ее, за то, что Он делает или говорит, но отвергает ее говоря: “Это не Моя слава, созданная Мной, но она происходит от славы Отца, так как Я пришел от Него”, пребывает в истине и нет в Нем несправедливости, так как Он воздает каждому то, что принадлежит ему, не удерживая для Самого Себя то, что Ему не принадлежит. Я есть, потому что Он пожелал Меня».

   8. Иисус на мгновение умолкает. Он испытующе осматривает толпу, молясь про Себя. Он читает в их сердцах и взвешивает их. Затем Он продолжает говорить: «Вы молчите. Половина из вас восхищается Мной, а другая половина думает о том, как бы заставить Меня замолчать. Чьи Десять Заповедей? Откуда они пришли? Кто дал их вам?»

   «Моисей!» — кричит толпа.

   «Нет. Всевышний. Моисей, Его слуга, принес их вам. Но они изошли от Бога. У вас есть формулы, но у вас нет веры, и вы говорите в своих сердцах: “Мы не видим Бога. Ни мы, ни евреи у подножия Синая”. О! Даже ударов молний, которые охватили гору огнем, пока Бог сиял и гремел в присутствии Моисея, не будет достаточно, чтобы вы поверили в присутствие Божие. Даже удары молний и землетрясения не послужат тому, чтобы вы поверили, что Бог пребывает среди вас, чтобы написать вечный Пакт о спасении и осуждении. Очень скоро вы увидите новое ужасное богоявление в этих самых стенах. И святые потайные места выйдут из тьмы, потому что начинается Царство Света и Святое Святых будет восхвалено в присутствии мира и больше не будет скрыто под тройной завесой. И все же вы не поверите. Что же тогда нужно, чтобы вы поверили? Чтобы молния Справедливости поразила ваши тела? Но Справедливость тогда будет утолена и низойдут вспышки любви. И все же, даже если Истина будет написана на ваших сердцах, на всех ваших сердцах, это не приведет вас к покаянию и затем к любви…»

   Напряженные глаза Гамалиила теперь пристально смотрят на Иисуса…

   «Но вы знаете, что Моисей был человеком среди людей и летописцы его дней оставили нам его описание. И все же, хотя вы знаете, кем он был, от Кого и как он получил Закон, исполняете ли вы его? Нет, ни один из вас не соблюдает его».

   Толпа, протестуя, взвыла.

   Иисус восстанавливает тишину: «Вы говорите, что это неправда? Что вы соблюдаете его? Почему же тогда вы желаете убить Меня? Разве пятая заповедь не запрещает убийства человека? Вы не признаете Меня как Христа? Но вы не можете отрицать, что Я являюсь человеком. Так почему же вы пытаетесь убить Меня?»

   «Ты сумасшедший! Ты одержим! Демон говорит в Тебе и побуждает Тебя бесноваться и говорить ложь! Никто из нас не думает убивать Тебя! Кто желает убить Тебя?» — кричат те, кто действительно желают именно этого.

   «Кто? Вы. И вы пытаетесь найти оправдания для того, чтобы исполнить это. Вы обвиняете Меня в ложных преступлениях. Вы осуждаете Меня за исцеление людей в Субботу. Не говорил ли Моисей, что вы должны быть сострадательными к упавшему ослу или волу, так как они представляют собою ценность для ваших братьев. И не должен ли был Я иметь милосердие к больным телам братьев, для которых их восстановленное здоровье является материальным утешением и духовным средством, побуждающим их благословлять Господа и любить Его за Его доброту? И разве вы не совершаете в Субботу обрезаний, которые дал вам Моисей, получив эту заповедь от патриархов? Если обрезанием человека в Субботу Моисеев Закон не нарушается, потому что оно делает дитя сыном Закона, то почему вы громко возражаете Мне, если Я в Субботу исцеляю человека полностью, как телесно, так и духовно, и делаю его сыном Божьим? Не судите по внешности или по букве. Но судите по здравому суждению и по духу, потому что буква, формула и внешность – это мертвые вещи, нарисованные декорации, а не сама жизнь, тогда как дух слов и внешности является истинной жизнью и источником вечности. Но вы не понимаете этого, потому что не желаете понимать этого. Пойдем». И Он поворачивается и идет к выходу в сопровождении и окружении Своих апостолов и учеников, которые смотрят на Него чувствуя к Нему жалость и негодование к Его врагам.

   9. Иисус бледен, но Он улыбается и говорит им: «Не печальтесь. Вы Мои друзья. И вы правильно поступаете, будучи таковыми, потому что Мое время подходит к концу. Скоро придет время, когда вы будете желать увидеть один из этих дней Сына человеческого, но больше не сможете увидеть их. И тогда для вас будет утешением говорить: “Мы любили Его и были верны Ему, когда Он был среди нас”. И чтобы посмеяться над вами и выставить вас глупцами, вам будут говорить: “Христос вернулся! Он здесь! Он там!” Не слушайте этих голосов. Не ходите и не следуйте за этими глумящимися лжецами. Сын человеческий, однажды уйдя, не возвратится до самого Его Дня. И Его явление будет подобно сверканию молнии, прорезавшей небо из конца в конец, настолько быстрым, что глаз едва сможет следовать за ним. Вы, и не только вы, но ни один человек не сможет последовать за Мной, когда Я наконец появлюсь, чтобы собрать вместе всех тех, кто был, есть и будет. Но прежде чем это случится, Сыну человеческому должно много пострадать. Он должен будет пострадать всей скорбью. Всей скорбью Человечества, а затем Он будет отвергнут этим поколением».

   «Тогда, мой Господь, Ты будешь страдать от всякого зла, которым это поколение  поразит Тебя», — замечает Матфий, пастух.

   «Нет. Я сказал: “Всей скорбью Человечества”. Она существовала прежде этого поколения, и будет существовать на протяжении поколений, следующих за этим. И это всегда будет грех. И Сын человеческий вкусит всю горечь прошлых, настоящих и будущих грехов, до самого последнего греха, в Своем духе, прежде чем станет Искупителем. И после Своего прославления Он все еще будет страдать в Своем духе Любви, при виде того, как Человечество попирает Его Любовь. Вы не можете сейчас этого понять… Давайте зайдем в этот дом. Это дружественный дом».

   Он стучится в дверь, которая открывается, позволив Ему войти, тогда как привратник поражен удивлением при виде такого количества людей, входящих вслед за Иисусом.